Глава 11
Пейсли
Почему я так чертовски нервничаю в ожидании этой встречи? Мне ведь нужно просто ответить на вопросы, не более того. Но меня продолжает терзать плохое предчувствие. Моя нога дрожит, то нервно подпрыгивая вверх, то дергаясь вниз. И я не знаю, что делать со своими руками. Кладу их себе на колени. Шевелю ими, тереблю одежду. Беру со стола журнал. Листаю его, не читая, и кладу обратно.
Я веду себя глупо.
Липкий пот покрывает мою кожу. Но, может, вовсе не встреча сводит меня с ума? Может, всему виной этот офис? Здесь повсюду темные цвета и стильная мебель. И даже чертово пресс-папье на столе секретарши кричит о деньгах. Скорее всего, Бёрк соврал мне насчет суммы, которую платит этому частному детективу.
Я ерзаю еще немного, стараюсь взять себя в руки и, наконец, решаюсь пройтись.
Со вчерашнего вечера — после того, как Бёрк привез меня из отеля, — мы больше не разговаривали с ним. А утром на кухне меня поджидал Кай со своей фирменной ухмылкой, свежим кофе и самым вкусным круассаном, который я когда-либо ела. Эта встреча не вызвала во мне той неловкости, которую я ожидала. Кай непринужденно обнял меня, сказал, что весьма рад тому, что я в порядке и что очень сожалеет, что чуть не застрелил меня. Не могу это объяснить, но его слова вызвали у меня добродушный смех.
Затем мы просто сидели за столом и молча ели. Но тишина была вполне уютной. А когда я поела, Кай сообщил, что сегодня у меня назначена встреча с Джеем Спенсером. И посоветовал мне быть предельно честной с ним. Они с Бёрком уже побывали там, и сыщик был в курсе всех мельчайших подробностей нашей ситуации. У меня не было таких ужасных секретов, как убийство человека, но выложить всю свою жизнь на стол перед незнакомцем было крайне неприятно. Кроме того, те ответы, которые он сможет извлечь из моих данных, пугают меня не меньше. Незнание собственной биографии — это безумное и раздражающее чувство. И, тем не менее, поиск недостающей информации кажется еще более кошмарной перспективой.
Боковая дверь открывается, и секретарша плавно встает из-за своего стола. Но вышедший из кабинета мужчина отмахивается от нее. А ведь я его знаю! Он же смотрит на меня с невозмутимым видом, и лишь уголки его губ приподнимаются в легкой улыбке. Он протягивает мне руку, и я делаю шаг вперед, чтобы представиться. Пожатие крепкое, но длится всего мгновение. Его рука почти сразу высвобождается из моей.
«Помнит ли он меня? Добавит ли это мне неловкости?»
— Привет. Эм, я… ну, сегодня у нас встреча, — сорвавшиеся с моих губ слова неловко повисают между нами.
— Следуй за мной, — он грубо прерывает мое спутанное приветствие и идет в свой кабинет, который так же ошеломляет своей солидностью, как и приемная.
Запах книг в мягких кожаных обложках, выстроившихся в аккуратные ряды на занимавших всю стену — от пола до самого потолка — полках, немного успокаивает мои нервы. С каждым годом бумажные издания выходят из употребления и многие считают их устаревшими. Но от этого запах реальных книг становится только ценнее.
Джей Спенсер садится за свой рабочий стол и приглашает меня присесть напротив. Стул подо мной выглядит тяжелым и массивным. От этого я чувствую себя маленьким ребенком, забравшимся в слишком большое для его крошечного тельца кресло. Заняв свое место, мужчина перебирает разложенные перед ним бумаги. Мои глаза движутся вслед за его руками, когда он систематизирует хаотично разбросанные по столу листки.
— Рад снова видеть тебя, Пейсли. Но мне жаль, что мы встретились при таких непростых обстоятельствах.
Выходит, он все-таки помнит меня. И, скорее всего, не забыл, что я обманула его при нашей первой встрече.
— Признаться, я не уловила никакой связи. Бёрк с Каем всегда называют тебя Джеем.
— Да, в профессиональной сфере все зовут меня именно так, но ты можешь по-прежнему называть меня Джейкобом.
Мужчина из гостиничного бара. В тот памятный вечер, несколько месяцев назад, с любопытством наблюдавший за происходящим.
— Может, нам стоит уже начать?
Джейкоб избавляет меня от мучавшей последние часы неизвестности, начав задавать свои вопросы. И они не такие уж и легкие. Его вопросы очень личные. Из категории тех, на которые я не всегда способна или готова ответить. Мужчину интересовало все. Начиная с моего первого детского воспоминания до момента, когда меня отдали в приемную семью. А напоследок — история моих взаимоотношений с людьми. Или же их отсутствие.