С тех пор, как мы утром покинули дом, я постоянно проверяю программу на своем телефоне. Уже, кажется, в миллионный раз. Вроде бы все идет по плану. До Кипарисового озера мы добираемся еще до полудня, и нам ничего не остается, как выпустить Брэйлин.
Мы с Каем выходим из машины.
— И ты вот так просто сдашь меня?! Разве вы не хотите сами поквитаться со мной? Да вы просто гребанные киски! — Брэйлин вновь возвращается в режим сумасшедшей суки и злобно пялится на Кая, который в это время изо всех сил пытается вытащить ее из машины.
— Это решение Пейсли, — отвечаю ей вместо друга. — Ведь именно ее ты действительно предала. И поэтому именно она решает твою судьбу. Поверь мне, ты не захочешь, чтобы твоя жизнь оказалась в моих руках.
— А почему ты думаешь, что он ждет меня здесь? Откуда такая уверенность, что он видел твое сообщение?
— Думаю, это в его интересах оказаться там, где мы хотим с ним встретиться.
Кай расстегивает наручники на ее запястьях и отступает назад. Я ожидаю, что она тут же бросится бежать, но, к моему удивлению, она вообще не двигается.
— А мне нравится идея поиграть в кошки-мышки. Они точно знают, где ты находишься. Но ты можешь попытаться от них сбежать. Звучит забавно. Ну, по крайней мере, для кошки. Потому что ты обречена, как подопытная мышь, — говорит Кай и отступает от нее еще дальше.
— Вот, возьми это, — я протягиваю ей рюкзак, а когда она отказывается взять его, подхожу и сам натягиваю его ей на спину. Затем резко хлопаю ее по плечу — немного сильнее, чем при обычном обращении с женщинами. — Удачи.
— Подожди! Не оставляй меня здесь. Пожалуйста, я сделаю все, что угодно, — но ее мольбы остаются без внимания. Ничто из сказанного ею не сможет повлиять на мое решение. — У меня для вас есть еще информация. Я могу вам помочь. Я в курсе, что случилось с Пейсли до того, как ее отдали в приемную семью. И знаю, откуда она взялась. У меня есть «ключ», связывающий вместе все события. Я в этом уверена. Заберите меня с собой, и я помогу вам во всем разобраться.
Кай молча садится в машину и захлопывает дверцу. Но я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней.
— Знаешь, если все, что ты сейчас сказала, правда, то ты еще отвратительнее, чем я думал. После всего, что ты сделала с Пейсли, ты все же посмела скрыть от нее эту информацию. И это лишь усиливает мое желание оставить тебя здесь. Нам не нужна «твоя правда».
Я закрываю дверь перед Брэйлин, а она как безумная колотит по окну. Видеть, как разлетается на мелкие осколки ее былое самообладание, безумно приятно. В ее распоряжении осталось совсем немного времени — скоро ее обязательно подберут. А если она все же по случайности сбежит, то мы будем знать каждый ее шаг. По крайней мере, до тех пор, пока она не наберется храбрости, чтобы вырезать устройство для определения ее местоположения из-под своей кожи. В сумке, которую я ей дал, нет ничего, что могло бы ей с этим помочь. Лишь немного вещей на случай, если ее найдут.
Я возвращаюсь к приложению на своем телефоне. Наш следующий шаг?..
— У меня есть адрес. Поехали.
Заполняющий уши грохот лишь подтверждает, что наш план — на полном ходу. Позади нас завывают сирены, сигнализируя об успешном завершении его первой части. На этот раз копы охотятся не за нами. На этот раз они арестуют того, кто заслуживает каждый проведенный за решеткой год. И даже гораздо худшего.
Мы с Каем смотрим друг на друга и самодовольно ухмыляемся. Я киваю, и он решительно нажимает на газ. Мы мчимся к следующему пункту назначения.
Глава 27
Пейсли
Я послушно сажусь в машину Джейкоби. Как можно быть такой глупой? Охотно сесть в машину к какому-то сумасшедшему, который утверждает, что был моим лучшим другом с пяти лет, и которого я давно не видела. А что, если я никогда больше не увижу Бёрка? Если я ошибаюсь? Что, если Джейкоби запретил своим людям трогать меня лишь потому, что хотел сделать это сам? Я была намного увереннее, пока не осталась наедине с человеком, который основательно разрушил всю нашу жизнь.
Он паркуется, и мы выходим. Я нервно следую за ним в дом.
Джейкоби бредет на кухню, а я немного отстаю от него. Но как только мы располагаемся, он протягивает мне сладкий чай. На его лице лучезарная улыбка, словно мы старые друзья, для которых встреча за чашечкой чая — превеликое удовольствие.
— Это твой дом? — я стараюсь говорить как можно небрежнее, хотя на самом деле все внутри меня сжимается от ужаса.