Когда я окончательно переехал в Россию, мне очень неприятно было идти на таможню — я думал, что там такие же звери, как и в Ташкенте, выворачивающие все из ящиков и берущие космические по масштабам взятки. Однако, мои страхи были беспочвенны — с меня не только ничего не взяли, но и отдали мне контейнер под честное слово (!), попросив всего лишь написать расписку, что я донесу недостающие документы в течение месяца. Когда же я с таможенниками и милиционером из линейного УВД ездил на выборочную проверку содержимого моего контейнера, то они взахлеб стали ругать «черных», которые везут в Россию оружие, наркотики и захватили все рынки, на которых не дают торговать простым русским селянам и даже нищим городским бабушкам, выпекающим и продающим пирожки. Они также ругали наше продажное правительство и городские власти — ведь действительно, милиция и другие силовые структуры не пишут законы сами, но они обязаны их исполнять.
В паспортном столе мне очень быстро удалось получить российский паспорт. Не было никаких придирок, допросов и вымогательств. Только очередь была большая, но разве напугаешь советского человека очередью? Даже коробку конфет, которую я принес потом паспортистке, она не хотела у меня брать пришлось очень ее уговаривать. Мне сразу вспомнилось, что в Ташкенте даже вшивую справку с места жительства не давали без взятки! Кстати сказать, небольшая проволочка с паспортом все же была, но из-за того, что узбекские власти в Ташкенте вымогали с меня бешеные деньги за листок убытия в Россию при выписке из моей проданной квартиры (25 долларов при среднемесячной зарплате в 10–20 долларов). Мне пришлось уехать без него, но затем оказалось, что без него не дадут в России паспорт и постоянной прописки. Пришлось сделать официальный запрос, но узбекские органы на него не ответили — они теперь вообще не отвечают на запросы из России. Пришлось попросить друзей, которые оставались еще в Ташкенте, уладить этот вопрос. Мне всего лишь пришлось им выслать генеральную доверенность на действия от моего имени. Ну и 25 долларов, конечно…
В миграционной службе ко мне тоже отнеслись с пониманием. Просто попросили честно описать факты притеснения на национальной почве, которым я подвергался в Узбекистане, и выдали удостоверение вынужденного переселенца. Последнее, правда, ничего не дает, кроме смешной единовременной компенсации в 100 рублей (около 3 долларов). Но и в этом миграционная служба не виновата — виновато правительство и антинародные избранники в Думе. Беда России в том, что народ не ходит на выборы, не веря в действенность своего участия, а пустые бюллетени всегда легче подделать, чем заполненные…
На работу я тоже устроился достаточно быстро, где по прежнему работаю, в том числе и с москвичами. Хотя, признаться, мне довелось испытать не только приветливость коренных (и не очень) жителей Москвы, но и предательство своих же ташкентских друзей, которые обосновались в Москве намного раньше. Что ж, бог им судья — к сожалению, это беда нашей нации: русские, считающие себя интернационалистами, готовы перегрызть глотку русскому брату, но пригреть вероломного азиата или кавказца. Для себя я решил, что с такими нужно рвать отношения окончательно и бесповоротно, а их подопечные меньшие братья сами в свое время их накажут за предательство своего рода…
Многих пугает российский климат, но на самом деле он не так страшен, как его малюют. Конечно, здесь нет такого долгого лета, но и зимы не такие суровые, как может показаться. Главное — это хорошая одежда, которую в Ташкенте мы попросту не покупали, зная, что зима вот-вот кончится, за что и платили не менее многочисленными чем в России респираторными заболеваниями. Кстати сказать, в российских в квартирах тепло даже в 30-градусный мороз и метро в Москве тоже теплое. Не в пример Ташкенту, где при нуле градусов на улице даешь дубу в квартире и на работе, да еще в метро…