— Готово. Ешь!
— А ты? — мрачно спросил он.
— Я, папа, уже ела.
— Что ты ела?
— Я тоже себе жарила яичницу.
Она поставила сковородку на стол, нарезала хлеба, который принес отец. В комнате запахло свежим городским хлебом, и она, забыв, что ужинала, взяла ломтик и кусочек по кусочку съела.
— С каких это пор мать бегает по заседаниям?
— Ее ведь избрали в правление, папа!
— В какое еще правление?
— Да на собрании. Я тоже была там, — и Яничка рассмеялась, видимо, вспомнив что-то такое, о чем не решалась рассказать отцу. Глаза ее искрились смехом, в них так и прыгали живые огоньки. — Все кричали: «Игну, Игну!», и мама согласилась.
— На что согласилась? — взъярился отец, словно хватив сразу десять стручков жгучего перца, до которого он был большой охотник и который уписывал обычно с таким аппетитом, что в руке оставалась одна ножка, а то и вовсе ничего не оставалось.
— Да быть помощницей нового председателя… у него ведь теперь пять помощниц, и мама одна из них.
— Не много ли ему пять… А она спросила кого-нибудь? — разошелся Сыботин. — Есть у нее муж или нет? Она что, не могла сказать: «Подождите, вот придет муж, я с ним посоветуюсь».
— Нельзя было, папа! Потому что все кричали «Игну», и он хотел, чтобы ее избрали.
— Ага!.. — сдерживая гнев, процедил сквозь зубы Сыботин. — Все ясно!
— Потому что, папа, такое уж дело — деликатное… — девчушка льнула к нему, стараясь как-то защитить мать.
Она была не настолько мала, чтоб ничего не смыслить в таких делах, но не знала, как ему объяснить. Видя, что отец побагровел от гнева, Яничка выпалила:
— Ему ведь ультиматум предъявили, чтобы женился, иначе не согласны…
Сыботина так и передернуло.
— Ты что это болтаешь-то?
— Верно, папа! Я была там все время и сама слышала, как он сказал: «Хорошо, женюсь, но мне нужны помощницы, которые бы устроили это дело».
— И твоя мать забросила дом, чтоб искать ему невесту, да? — рявкнул отец. — Вот пойду сейчас — я ей покажу и сватовство, и женитьбу!
— Не ходи, папка! — девочка бросилась к нему, обхватила ручонками. — Ты же не знаешь, в чем дело! Мама ведь ради Милки, понимаешь? А то Мара, учительница, может женить его на себе! Да, да, честное слово! Я сама слышала, как Милка говорила про нашу учительницу, что она «как картинка».
— Вот я вам покажу «картинку»! Ты бы лучше не совала нос куда не надо, а занималась уроками! Ну и дела-а! Сказано, бабы — дуры! Мы из кожи лезем, чтобы вы с голоду не подохли, а они вон чем занимаются!
Когда пришла Игна, он не спал. Потушил лампу и лежал одетый, сбросив только сапоги.
— Думаешь, мне легко? — подсев к мужу, виновато сказала Игна. — А что делать, если вы нас тут оставили одних? Не сидеть же сложа руки, надо работать! На себя ведь работаем, Сыботин!
— Ишь ты, какая агитаторша нашлась! Подумаешь, в правление выбрали, а она и рада, что поймалась на удочку.
— А как же, Сыботин? И там люди нужны! Если не я, так другая была бы!
— Вот и пусть другие ломают голову, а тебе нечего там делать! Почему это ты должна бросать дом на произвол судьбы?.. Завтра пойдешь и скажешь своему председателю, что отказываешься. Муж мой, скажешь, достаточно гнет спину, чтобы прокормить нас, а я не могу на замке дом держать. Не хочу, чтобы ребенок рос беспризорным.
— Вот как! Да разве ж так можно? Ведь я слово дала перед всем селом!
— Как дала, так и возьмешь назад!
— Мне совестно! Пойди сам скажи, я не могу!
— Ты заварила кашу, ты и расхлебывай!
— Хоть бей, хоть убей, а я не могу. Вот и все! Свое отбуду! Когда вы, мужики, бывало, по целым ночам торчите на собраниях, я ведь ничего — сплю себе и молчок. А ему, видите ли, не по душе, что жена была на собрании! — вспылила Игна. — Нет уж! Потерпишь и ты! Никто меня не съест! Нас там пять баб, а он один!
Сыботин не ожидал такого от жены. Он не мог взять в толк, откуда взялось у Игны это стремление властвовать и как отбить ей эту охоту.
— Сказал — не потерплю, чтобы моей женой все дыры затыкали! Будешь дома сидеть и заниматься своим женским делом. Я для того и тяну лямку, надрываюсь, чтобы, придя домой, видеть жену на месте, где ей быть положено!
— А я тебе говорю, хватит меня держать в черном теле! Я ведь тоже живой человек! Дом у тебя как дом, есть-пить приготовлено, спать есть где! Чего же еще? Разве не из за этого дома я бьюсь да еще и заседаю! Сегодня весь вечер головы ломали насчет лука и тыквы. Лука нигде нет, да и тыквенные семечки, говорит товарищ Дянко Георгиев, полезны для желудка.