— А потом Дейна вышла замуж и разругалась с отцом?
— Нет, это было раньше. Она сперва вышла замуж и с отцом разругалась, а потом та история с дядей случилась.
Ссадаши нахмурился. Что-то ему не нравилось в этой истории. Будто целой горсти пазлов не хватало.
— А за кого она вышла? В Давридании женщины после замужества в род мужа идут. Почему её по рождению зовут?
— Так по имени мужа никто не знает, как величать, — развёл руками Ронт. — Да и её высочество представила её как Аррекс.
А была ли эта девица замужем? Ссадаши засомневался. Он не чуял на Дейне сильного мужского запаха, но если муж умер два года назад, то он мог просто исчезнуть. Ни один запах, кроме собственного, не держится долго.
— А где её брат сейчас?
— Какой? — удивился Ронт.
— Ты же сам сказал, она второй ребёнок. У неё же есть брат.
— Был брат, — мрачно поправил его Ронт. — Дядюшка, пусть ему Тёмные ложе кольями выстелют, всё же своё чёрное дело наполовину сделал. Убил.
— Убил? — Ссадаши бросил взгляд на Шширара.
Рот охранника изумлённо приоткрылся, и выглядел он искренне обескураженным.
— Правда, я слышал, — Ронт понизил голос, — будто Дейна утверждала, что у неё сестра есть. А кому-то говорила, что граф Аррекс ей не отец. И вообще слухи ходят, что она не человек. Мол, дядя её всё же убил, но пришёл Тёмный дух и занял её тело. Я бы не верил этому, — парень пренебрежительно отмахнулся. — Дейна горазда врать, никогда не поймёшь, где соврала, а где правду сказала. Хотя сама-то врунов терпеть не может! Она тут с одного маркиза чуть шкуру не спустила. Он божился, что влюблён в её высочество, и в то же время спешно разрывал помолвку с невестой, которой тоже клялся в любви.
— Вот как, — Ссадаши озадаченно потёр подбородок. В последнюю фразу он уже не очень вслушивался.
— Так что, — Ронт криво улыбнулся, — вы поаккуратнее, господин. Прознает о ваших играх, и не видать вам чешуи на своём хвосте.
Растроганный заботой наагалей благодарно макнул его башкой в воду.
— Вот вы где!
Ссадаши и Шширар только-только вернулись в дворцовые стены, и въедливый суровый голос заставил их поморщиться. Впрочем, обернулись они уже с сияющими улыбками на лицах.
К ним, решительно чеканя шаг, шёл невысокий жилистый мужчина, больше похожий на полинявшего и обтрёпанного коршуна. Под серыми глубоко посаженными глазами лежали мешки такого размера, словно их обладатель не спал уже пару месяцев. Крупный крючковатый нос, тонкие недовольно искривлённые губы, седые пакли волос… Более подходящую личность на роль дознавателя сложно найти.
— Наагалей, я слышал, ваши люди ночью кого-то захватили. Предположительно заговорщиков. Когда вы хотели поговорить об этом со мной? — дознаватель, заложив руки за спину и широко расставив ноги, остановился напротив нагов, преграждая им путь.
— А мы кого-то захватили? — Ссадаши удивлённо всплеснул ладошками и уставился на Шширара.
Тот не подвёл. Смутился и весьма искренне пробормотал:
— Да парни перебрали и вместо бабы прихватили этого. Всю ночь с ним вино жрали, пока я их не расшугал.
— А пленный? — продолжал настаивать Ссадаши.
— Ну… ушёл, наверное, — неуверенно протянул охранник. — Эти олухи обещали выпроводить.
— Он ушёл, — наагалей, сияя невинной улыбкой, обернулся к дознавателю.
Тот продолжал пристально смотреть, явно не веря ни единому слову.
— Не пытайтесь крутить мне уши.
— Виконт Мо… — оскорблённый недоверием наагалей запнулся, силясь припомнить имя рода дознавателя. Ну не Мозоль же он в самом деле?
— Виконт Моззи, моего господина вчера не было во дворце, и он ещё не знает, что произошло. Но, уверяю вас, мы не сталкивались с теми злодеями, — вкрадчиво проговорил Шширар.
Виконт неожиданно подался вперёд и, схватив Ссадаши за грудки, рывком притянулся к нему.
— Не надо дурить мне голову, наагалей, — прошипел дознаватель нагу в подбородок, — я прекрасно знаю, что вы из себя представляете!
Оттолкнувшись от Ссадаши — того сдвинуть с места не удалось, — виконт всё так же решительно удалился. Наги проводили его одинаково лаковыми взглядами.
— Что там с пьянкой? — поинтересовался Ссадаши.
— Ничего интересного, — отозвался Шширар. — Ничего не знает, ничего не ведает. Приказали ножичком пырнуть и всё.
— Ну и слей его этой Мозоли. Только грамотно, чтобы этот грач нас не привязал к нему. А он что, один?
— Нет, — охранник погрустнел, — ещё четверых взяли. Но двое того… совсем, бабы перестарались. А ещё двое в беспамятстве.