Жар перехода оборвался так же резко, как и начался.
Первое время Ссадаши ничего не видел, привыкая к полумраку, который едва-едва разгоняло тусклое жёлтое свечение. В спину пихнулся идущий последним Милаш, и наг прополз вперёд ещё немного.
Наконец глаза привыкли к тусклому освещению, и наагалей увидел в пяти саженях от себя деревянный стол, за которым сидели его родители. Компанию им составлял незнакомый длинноногий брюнет и бутылка вина. Судя по ошарашенным, но уже успокоенным лицам родителей, приложиться к сосуду они успели изрядно.
– Сынок, – незнакомец поспешил к ним и крепко обнял недовольно скривившегося Варона.
– Видишь? – рядом появился Предок. – С ними всё хорошо, мы успели познакомиться и немножечко выпить за знакомство. Как это принято у смертных.
– Это он?
Ссадаши вскинул взгляд и насторожённо осмотрел любопытные, но приветливые лица незнакомых ему… бессмертных? Наг облизнул пересохшие губы. Их было не менее двух десятков. Все очень похожи на Предка, кроме одного, беловолосого и бледноглазого.
– Ссадаши, – наг перевёл взгляд на проникновенно смотрящего отца, – мог бы и предупредить.
Мама только беззвучно шевельнула губами и ткнула пальчиком в бутылку. Муж покорно налил ей ещё вина.
– Дейна, посторонись, – Исхедиар отпихнул внучку и, приобняв Ссадаши за плечи, радостно известил: – Это Ссадаши, возлюбленный Дейны.
Наг вскинул взгляд следом за Предком и почувствовал, как кровь отливает от лица.
Стен у таверны не было. Вместо них во тьме поднимались скалы, а на них густо-густо, до самого верха и далеко вглубь трепыхались чёрно-пепельные тени с полыхающими голубым глазницами. Шелест голосов трескучим пожаром обрушился с разных сторон.
– Наг…
– Наконец-то…
– Дейна…
– …любовь дурна…
– … ну тебя…
Сколько их здесь? Ссадаши почувствовал, как широко распахиваются глаза и открывается рот. Сотни?
– Милый…
– Ну не смущайте его. Он же ещё совсем невинное дитя.
Ощутив губы духа на затылке, Ссадаши впал в ещё большую оторопь, продолжая смотреть на… бескрайние ряды родичей Дейны.
– Не стесняйся, – Исхедиар выпустил его из своих объятий и прошёл вперёд. – Нам нужно отпраздновать появление у нас ещё одного ребёнка.
– Привыкай.
Ссадаши вздрогнул, когда невозмутимый граф Риан ободряюще похлопал его по предплечью тяжёлой рукой. Взгляд у тестя был проникновенно-понимающим, а в голосе мелькнуло сочувствие.
– Добро пожаловать в семью.
[1]Рвеширѐд – Тёмный дух, более известный среди населения княжеств Шаашидаш и Дейдеро. Есть десятки песен, в которых рассказывается о его любви к богине Оото̀н – божеству далёких морских островов. Согласно легендам, любовь смягчила его злодейскую натуру, но на самом деле мечущемуся от неразделённой любви духу было просто не до захвата мира. А через пару тысячелетий, когда он всё же добился взаимности, нервов на масштабные каверзы уже не осталось. Пакостить же по мелочи ниже его достоинства.
[2] «Из одной кожи сделаны», «В одной коже ползают» – аналог «Два сапога пара».
Бонус-эпилог. Алахриды
Пятнадцать лет спустя
По тёмному проулку загрохотал топот, и Ронт резко, зло и нетерпеливо обернулся к бегущему. Судя по встревоженно-опасливому лицу подчинённого, отыскать смывшуюся из дворца наагалею им так и не удалось.
– Тупицы и бездари! – сплюнул Ронт, в запале шагая к посыльному, и тот невольно отступил, боясь попасть под горячую руку. Вдруг ещё проклянёт.
– Может, она и не выходила? – жалобно протянул парень, и виконт со злобой и изумлением уставился на него.
Почему этот блеющий идиот до сих пор в императорской страже? На утро же вышвырнет!
– Живо искать, полудурок! – рявкнул глава императорской стражи, и подчинённый исчез в тёмном проулке как испарился. – В городе нет?!
Его голос дрожал едва сдерживаемым бешенством, и мужчина в очередной раз лизнул длинный порез на запястье. И зыркнул на помощника, благоразумно стоящего немного в отдалении.
– Дейна Фасаш точно в городе. А там, где она, ползает и её обожаемый супруг. Ты хоть раз видел, чтобы они шатались по одиночке?
Помощник видел, но перечить начальству поостерёгся. Тем более, тот бы живо спросил, где именно, и пришлось бы признаться, что он покидал пост. За это виконт кожу на ремни спускает! Нет, он безмерно уважал своего начальника – известного героя приграничных стычек с кочевниками. Виконт Ронт был мужчиной из мужчин! Придворные дамы с благоговением смотрели на его крепкую фигуру и суровое привлекательное лицо, мужественно оттенённое щетиной. За пять лет службы при дворе – два года обычным стражником, ещё два помощником главы имперской стражи и уже год в статусе самого главы – он стал легендой. Его узнавали по звуку шагов. В городе вольные разбегались, едва завидев его голову с льняными вихрами нечёсаных волос. Подчинённые им гордились, уважали его и да, боялись.