Я замолчала, вспоминая время, полное надежды на светлое будущее.
— А дальше?
— Он хотел забрать меня раньше выпуска, но воспитатели не отпустили. Пришлось подождать завершения обучения. А после сразу увез на Север, даже не дав погулять на выпускном балу… Сначала все было нормально. Хотя он с самого начала не был особо дружелюбен, скорее держался отстраненно, но я списывала это на особенности характера. Я старалась не показывать вида, что скучаю по родным краям. Он большую часть дня занимался своими делами, и часто отсылал меня в комнату и вечно оставлял одну. Постепенно стало только хуже.
— Он плохо с тобой обращался? — Бирюза протянула руку через стол и сжала мои пальцы.
Я посмотрела на нее с благодарностью.
— Не то, чтобы… просто начались придирки и намеки.
— Наверняка, он добивался, чтобы ты пришла к нему в спальню? — предположила Бирюза.
Я грустно опустила голову. Неужели, все так очевидно?
— Ну а, что ты? — сочувственно спросила она.
— Я делала вид, что ничего не замечаю и, как могла, старалась ему угодить. Пыталась даже взять на себя работу по дому, ведь я умею шить и готовить.
— А он?
— Слуг в доме хватало, поэтому он не позволил мне этого делать. Вместо этого потребовал, чтобы я подробно докладывала, как провела день, если не брал меня с собой. Приказал, чтобы встречала его в любое время дня и ночи. Мог заявиться под утро в хмельном состоянии, и устроить скандал, что я легла спать, а не дожидалась его у порога. А потом он будто с цепи сорвался. Зажал меня в одной из комнат, когда мы остались наедине…
Картинка той ночи вновь промелькнула у меня перед глазами.
Вечером у нас были гости. Господин велел мне принарядится. Я была только рада угодить ему, ведь днем он опять был мною недоволен. Захотел воспользоваться магией, а я не оказалась рядом по первому зову. Конечно, я виновата, нужно было предупредить, что я плохо себя чувствовала, и поднялась к себе, чтобы отдохнуть, пока он работал в своем кабинете, но я совсем забыла об этом. Мне следовало быть благодарной за то, что у меня много свободного времени, поэтому я постаралась принарядиться, чтобы хозяин остался доволен. Сделала красивую прическу и надела свое любимое розовое платье. Большую часть вечера он был весел, шутил со мной и гостями.
А к ночи изрядно захмелел, но я не посмела сказать, что, возможно, на сегодня хватит алкоголя, подавая очередной бокал. Когда большая часть гостей разъехалась, время на часах было около трех ночи. Мне так и не позволили идти спать, поэтому я сидела на диване в гостиной и смотрела на огонь в камине. Сама не заметила, как задремала.
— Встать! — рявкнул кто-то над самым ухом.
Я проснулась от того, что щека пылала от резкой боли. Вскочила на ноги и наткнулась на недовольный взгляд хозяина. Сделала над собой усилие, стараясь не расплакаться, чтобы не злить его еще больше.
— Простите! — пробормотала я тихо.
— Только полюбуйся на себя! Я ведь приказал тебе быть нарядной.
Я растерянно потрогала волосы. Прическа рассыпалась, волосы растрепались. Опустила глаза в пол и заметила, что подол платья предательски помялся.
— Живо подай мне вина! — приказал господин Турвальсен.
Я взяла со стола первую попавшуюся бутылку, налила вино в бокал и поднесла ему.
Он сделал большой глоток, поморщился, словно я подала ему отраву, и швырнул бокал об стену. Чуть было не попал в меня, к счастью, я вовремя успела отшатнуться. Бокал со звоном разлетелся на мелкие осколки.
— Ненавижу сухое вино!
Опять я совершила ошибку, знала ведь его предпочтения, но спросонья не посмотрела на бутылку.
— Простите, я все уберу! — я бросилась собирать осколки.
Порезала палец, но продолжила, не обращая внимания на боль и капли крови на полу.
— Ты специально выводишь меня из себя? — рявкнул он.
Стоя на коленях я подняла голову и виновато посмотрела на хозяина, зажимая пораненный палец, чтобы остановить кровь.
— Простите… — одними губами прошептала я.
Он подошел ко мне. Схватил за шиворот и рывком заставил подняться. Властно развернул меня к себе и приблизился вплотную к моему лицу. От него пахло алкоголем, а глаза блестели. Неожиданно он почти ласково коснулся пальцем моих губ.