Брат Массео спросил: «И как же мы узнаем волю Бога?» «По знаку, который я тебе укажу, — ответил Святой Франциск. — Я велю тебе, ради святого послушания, кружиться на перекрестке сем, как кружатся дети, когда играют, и не останавливаться и не отдыхать, пока я не разрешу».
И вот брат Массео начал крутиться, пока у него не закружилась голова, как это бывает, когда крутишься, и он упал несколько раз. Но, поскольку Святой Франциск не разрешал ему останавливаться, он продолжал крутиться, исполняя послушание, пока, наконец, Святой Франциск не сказал: «Остановись и не двигайся, и скажи мне, к которой дороге ты повернулся?»
«К той, что ведет в Сиену», — ответил брат Массео. «Сия и есть дорога, — сказал Святой Франциск, — которую Господь велит нам избрать».
Когда он пошел по дороге, ведущей в Сиену, брат Массео недоумевал, почему Святой Франциск заставил его вертеться, подобно ребенку, на глазах всех проходящих мимо, но из почтения перед Святым он не посмел спросить его об этом.
Когда они достигли Сиены, люди этого города, услышавшие о приближении Святого, вышли навстречу ему, ведомые благочестием и, подняв Святого Франциска и брата Массео на свои плечи, принесли их в епископский дворец, так, что ноги их не касались земли.
В этот же самый час жители Сиены бились друг с другом, и двое из них были убиты. Тогда Святой Франциск, поспешив к тому месту, где это случилось, говорил с ними проникновенно и благочестиво и принудил их помириться и прекратить междоусобицу. Епископ, услышав о сем праведном поступке Святого Франциска, пригласив его в свой дом, и принял его с великим почетом, оставаясь с ним весь день и всю следующую ночь.
На утро Святой Франциск, во всех своих деяниях искавший только славы Божьей, поднялся со своим спутником очень рано и отправился своей дорогой, даже не попрощавшись с Епископом.
На это брат Массео ворчал, говоря сам себе: «Что творит этот добрый человек? Он заставил меня кружиться, подобно ребенку, он ушел от Епископа, который принял его с таким почетом, не сказав ни слова, даже не поблагодарив». Ибо показалось брату Массео, что Святой Франциск поступил неблагоразумно.
Однако по божественному вдохновению он мысленно себя осадил и так укорял себя за подобные мысли: «Ты обуян гордыней, что смеешь судить дела божественной благодати. За твою неумеренную гордыню ты достоин адских мук. Ибо брат Франциск вчера совершил столь праведные и чудесные деяния, что даже ангел Господень не смог бы сделать ничего более совершенного. И даже если бы он повелел побить тебя камнями, ты должен был бы принять это со смирением. Ибо то, что он совершил в Сиене — есть деяние Божье. Ведь, если бы не примирил он людей, сражавшихся друг с другом, то могло быть не только множество жертв, но дьявол заполучил бы множество душ в преисподню. Сие есть твое недомыслие и гордыня, заставляющие тебя роптать на то, что явно происходит от Бога».
И вот, все эти слова, что брат Массео сказал в сердце своем, были открыты Святому Франциску, который, подойдя к нему, сказал: «Придерживайся того, что помыслил в миг сей, ибо сие есть доброе и благотворное, вдохновленное Богом. А ропот твой, что предшествовал сему, был слепым и тщеславным и исполненным гордыни, вошедшей в душу твою от дьявола».
Тогда брат Массео ясно увидел, что Святой Франциск знал тайны его сердца, и понял, что дух божественной мудрости руководил его святым отцом во всех делах его.
Во славу и восхваление Иисуса Христа и Его бедного слуги Франциска. Аминь
Глава XII
Как Святой Франциск поручил брату Массео обязанности привратника и альмонария и кашевара; и как, по просьбе других братьев, он позже освободил его от этих обязанностей
Святой Франциск желал укротить брата Массео, дабы гордыня не вошла в душу его, ибо многие милости и дары получил он от Бога, и чрез смирение продвигался он от добродетели к добродетели.
Однажды Святой Франциск, пребывая в уединенной обители со своими первыми спутниками, бывшими каждый примером праведности, одним из которых был и брат Массео, сказал перед всеми братьями: «O брат Массео, все сии твои братья обладают даром молитвы и созерцания. Но ты наделен даром проповедовать миру о Боге и располагать к себе людей. Посему я желаю, дабы они могли предаваться сосредоточенной молитве, поручить тебе обязанности привратника, и альмонария[8], и кашевара. И когда все братья будут трапезничать, ты будешь есть один за воротами обители, чтобы ты был готов сказать несколько благочестивых слов тем, кто придет к обители, прежде, чем они постучат в ворота. И чтобы никто не был принужден выходить наружу, кроме тебя. Сие тебе надлежит исполнять ради добродетели святого послушания».