Помимо прочего, рассказывают, что однажды Святой Франциск находился в монастыре со своими спутниками и говорил с ними о Боге. А Брат Руффино отсутствовал, ибо предавался созерцанию в лесу. И когда Святой разговаривал с братьями, Брат Руффино прошел мимо на некотором расстояния. Святой Франциск спросил собеседников, кого они почитают святейшей душой в мире.
Они отвечали немедля, что они считают таковым Святого Франциска. Святой упрекал их, сказав: «Возлюбленные братья, я недостойнейший и подлейший человек в мире. Но посмотрите на Брата Руффино, который теперь отправился в лес. Господь открыл мне, что его душа — одна из трех самых святых в мире. И прямо говорю вам — я без колебаний называю его Святым Руффино, хотя он еще и жив, ибо его душа полна благодати и освящена и утверждена на небесах нашим Господом Иисусом Христом». Эти мысли Святой Франциск никогда не открывал в присутствии Брата Руффино.
О том, что Святой Франциск был равно осведомлен о недостатках своих братьев, мы узнаем из истории о Брате Илье, которого Святой часто укорял за его гордыню. И также о Брате Иоанне делла Капелла, которому Святой предсказал, что он повесится. И о Брате, который был одержим дьяволом в наказание за его несмирение. И о множестве других, чьи недостатки и добродетели были ясно открытии Святому Франциску самим Христом.
Во славу и восхваление Иисуса Христа и Его бедного слуги Франциска. Аминь.
Глава XXXII
Как Христос даровал брату Массео добродетель смирения
Первые спутники Святого Франциска всеми силами стремились следовать святой бедности, избегая земного, и овладеть всеми другими добродетелями, как верными средствами достижения небесного и вечного достояния.
Случилось однажды, что, когда братья собрались вместе, чтобы побеседовать о божественном, один из них привел такой пример: «Жил человек, великий друг Бога, которому был послан дар праведно жить в молитве и в трудах. В тоже время он был столь кроток, что считал себя величайшим грешником. И через это смирение он обретал святость, и утвердился в милости Божьей. Ибо так он возрастал в добродетели и спасся от грехопадения».
И Брат Массео, слушая эти удивительные вещи о смирении и зная, что сия добродетель есть одно из величайших сокровищ жизни вечной, столь воспылал любовью и стремлением к добродетели смирения, что возвел глаза к небу и дал обет, твердо решив никогда более не веселиться до тех пор, пока не почувствует, что добродетель сия прочно утвердилась в его душе. С этого мига он постоянно пребывал в молчании в своей лачуге, изнуряя тело свое постом, бдением и молитвами, рыдая пред Господом, и умолял Его даровать ему добродетель сию, без которой он чувствовал себя достойным ада, и коей друг Бога из рассказа, услышанного Братом Массео, был столь щедро одарен.
Через несколько дней, пребывая в такой состоянии духа, Брат Массео как-то вошел в лес и, восклицая и рыдая, просил Господа, Кто охотно склоняет слух Свой к голосам кротких молитвенников, даровать ему сию божественную добродетель. И услышал он глас с небес, который дважды позвал его: «Брат Массео! Брат Массео!».
И узнав душой, что се был глас Христа, он отвечал: «Господь мой». Тогда Христос сказал: «Что дашь ты взамен того, о чем просишь?» И Брат Массео отвечал: «Господи, я охотно дам изъять глаза из моей головы».
Христос отвечал: «Дарую тебе добродетель сию и при этом велю тебе беречь свои глаза». И сказав эти слова голос умолк. А Брат Массео так исполнился даром смирения, что с того времени постоянно пребывал в радости. И часто, когда он молился, то было слышно, как он издавал радостные звуки, подобные пению птиц, вроде «Фью-фью-фью», и его лицо имело выражение великой праведности и счастья. И он стал столь кроток, что почитал себя самым малым человеком в мире. А брату Иакову из Фаллероне, когда тот спросил его, отчего в радости своей он всегда издает одни и те же звуки, брат Массео с веселостью отвечал, что обретя всё благо одним способом, он не видел причин этот способ переменять.
Во славу и восхваление Иисуса Христа и Его бедного слуги Франциска. Аминь
Глава XXXIII
Как Святая Клара по велению Папы благословила хлебы, что были на столе, и как на каждом хлебе появился знак Святого Креста