— И прав был товарищ из буйного отделения, когда он отмечал…
Недоверчивый и малообразованный начальник решил проверить: не обманывает ли его агент по снабжению, говоря, что в каждой закупленной им пачке фотобумаги — сто листов. Начальник при полном освещении распечатал и пересчитал бумагу. Количество бумаги вполне соответствовало указаниям на обертке. Но после этой операции «засвеченная» бумага уже никуда не годилась…
Начальник был крайне удивлен и даже обижен.
У ребенка закатился мячик под кровать. Он просит достать его. Мать говорит; достань сам. Ребенок полез было, но отшатнулся.
— Ну, что же ты?
— Ой, там под кроватью уже поздно!..
— Если мне не создадут условия для работы, я уйду к чертовой матери по собственному желанию!..
— Твое дело — попасть под трамвай. А у меня в скорой помощи знакомство есть!
Его лозунг был:
— Дерзай осторожно!
Зубной врач сказал о бабе-яге:
— Ну, такая типичная ведьма… Непротезированный рот и глаза как при базеде…
Бывают статьи под рубрикой «в порядке дискуссии». А этот автор писал так, что над его сочинениями можно было бы поставить заголовок: В порядке зависти.
Прическа у юноши такая, что ее хочется назвать «Вихри враждебные веют над нами!».
С презрением относился ко всему, что не касалось быта. Называл это «финтистикой», имея в виду слово «фантастика».
В деревне всю ночь выступал собачий ансамбль воя и грызни.
— Я — не кто попало, если хотите знать. Я сам — инвалид третьей группы! Будьте любезны!
Кто бы и что ни делал и ни говорил, где бы ни собирались люди, он подходит, расталкивая всех, и спрашивает бесцеремонно:
— Чёщетут? (Чего еще тут?)
Хвастун. О чем бы ни рассказывал, кончается всегда так:
— Тогда позвали меня и спрашивают; как быть?! Я говорю: так, так и так!
— Если бы она шилохвостила, я бы ее убил!
Очеркистка-умиленка. О чем бы ни писала, всё ее умиляет.
Оратор на собрании 8 Марта говорил:
— Товарищи, женский праздник номер восемь мы справляем потому…
Вздохнул и сказал:
— У нее — туркибулез…
Он думал, что вежливо — это значит многословно.
Собака загрызла кота-селадона. Пожилая хозяйка кота предалась культу покойника.
Собака скулила, как гавайская гитара, и хозяйка ее гордилась этим изыском своей сучки.
— Позвать мне шоферей!
От гурии до фурии один шаг.
Нормальный состав редколлегии в журнале: лебедь, рак да щука.
В городе К. в моде был такой фасон дамских платьев, чтобы он обрисовывал и даже выпячивал диафрагму. Если диафрагма не выдавалась у данной женщины сама по себе, платье помогало ее создать.
Диктор по радио:
— Сейчас артист исполнит народную песнь «Я на кумушке сижу»…
— На третье в доме отдыха давали плюнь-пудинг…
Он пел обличительные куплеты. Главная мишень женщины, которые красят волосы:
Из письма ребенка:
«Пап, призжай ко мне!» (приезжай).
— Я утрясать этот вопрос не буду.
— Нет, утрясешь как миленький.
— Не утрясу.
— Утрясешь, утрясешь, утрясешь!
— Не утря…
— А я говорю: ут-ря-сешь! Ясно тебе?
На ней платье медного цвета с черным горошком. Впечатление — будто одета она в металлические отходы.
Стиляга стал рано лысеть. И за это озлобился на весь мир.
Актерское амплуа: мужское инженю.
Когда у него было хорошее настроение, он громко пел похоронный марш Шопена в темпе, еще более замедленном, чем указано у автора.
— Папа, Кожедуб — скокажды герой? (То есть сколько раз.)
Лектор:
— Передвижение себя самим собою мы называем ходьбой.
«Просьба после себя не оставлять мокрость пола и не брызготь».
Плакат: «Сегодня начинается кампания по охвачиванию членством Красного Креста и Полумесяца».
Строгая девица с неподвижным и белым носом покойника.
— Она — немолодая, но выхухоленная женщина.