— Конечно! — воскликнула Келли. — Я знаю, как сильно ты любишь этого ребенка. Если ты и проиграешь дело, то хотя бы будешь уверен в том, что сделал ради победы все возможное.
Филиппа, казалось, терзали непонятные эмоции. Он несколько раз глубоко вздохнул. Келли нервничала. Она не могла поверить в то, что всего несколько часов назад потрошила и резала рыбу, а теперь...
Оноре похлопал Филиппа по плечу.
— Пока вы договариваетесь, я слетаю в Париж. У меня на утро запланирована встреча. Я назначу слушания как можно скорее.
Поцеловав Келли в щеку, он ушел, оставив ее наедине с мужем.
Филипп долго смотрел на жену, потом сказал:
— Я отвезу тебя домой. Ты, должно быть, голодна и устала после долгого перелета.
Если честно, Келли не была ни голодна, ни утомлена. Одно присутствие Филиппа вселяло в нее жизнь. Что до приступов голода, то доктор посоветовал ей в перерывах между приемами пищи перекусывать морковкой или хлебными палочками.
— У меня не было долгого перелета, Филипп.
Он нахмурился:
— Разве ты была не в Вашингтоне?
— Нет, — ее сердце забилось чаще. — Я жила в Швейцарии, но не пользовалась услугами ни одного из твоих друзей.
Он потер затылок.
— Где ты была все это время?
— Я работала поваром в школе-пансионе.
Выражение лица Филиппа осталось каменным. Он явно был потрясен.
— На работу я устроилась под своей девичьей фамилией, успокойся.
Они смотрели друг другу в глаза.
— Ты там же жила? — резко спросил он.
— Да, мадам Симонэ оказалась прекрасным человеком. Я как раз готовила рыбу к ужину, когда приехал Оноре.
В глазах Филиппа вспыхнул недобрый огонек.
— Это правда?
— Можешь понюхать мои руки. Они все еще пахнут рыбой.
Девушка подняла руки, и он, схватив ее за запястья, вдохнул запах рыбы. Он смотрел на ее безымянный палец, на котором не было обручального кольца.
— Но почему ты так поступила? — прошептал он, отпустив ее руки и все еще не веря услышанному.
— Вашингтон больше мне не дом. Я люблю Швейцарию. К тому же решила уехать туда, где ты будешь меня искать в последнюю очередь. Сердишься?
— Ты еще спрашиваешь!
Она отвела глаза.
— Моя напарница научила меня готовить швейцарские блюда. Кроме того, я стала лучше разговаривать по-французски. Моя работа в школе временна. Однако, если ты считаешь, что Нион слишком близко от Ношателя, я найду работу в более удаленном месте.
— Когда начнутся слушания, у тебя не будет времени на работу поваром.
— Анэлиза позволила тебе оставить Жана-Люка на все это время?
Казалось, что Филипп все свое внимание сосредоточил на губах Келли.
— Нет. В клинике она сказала мне, что позвонила тому ветеринару, с которым встречалась Иветти. Он сразу же согласился повидать Жана-Люка. Для Анэлизы его ответ оказался неожиданным. Она решила, что до тех пор, пока не станут известны результаты теста ДНК, ребенка никто не должен видеть.
— Мне жаль, Филипп, тебе было нелегко.
— Это не так. Именно теперь все стало хуже. Ведь ветеринар убежден, что он отец ребенка.
— Анэлиза считает, что он искренен?
— Она не знает, как расценивать его поведение. Он не женат и делает карьеру. Однако он НАСТОЯЩИЙ отец Жана-Люка. Я не уверен, что мне удастся получить опеку над ребенком.
— Мы должны использовать любую возможность!
— Тогда тебе придется бросить работу.
— Когда ты хочешь, чтобы я это сделала?
— Сегодня же.
— Я позвоню директору школы сейчас же, — сказала она.
— А в эти выходные мы начнем искать жилье.
— Мы?
— Суд отправит к нам социального работника, дабы он удостоверился в том, что ребенок будет проживать в достойных условиях. Нам нужно найти дом. Мы с тобой станем жить в разных комнатах, но под одной крышей, а потом найдем ребенку няню.
Келли, чувствуя себя опустошенной, отвернулась от Филиппа.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
За те три недели, что Келли работала в школе-пансионе, Филипп изменился. Злость и презрительное отношение к ней, казалось, исчезли.
Филипп обходился с ней вежливо и уважительно, будто со своим новым клиентом. Однако теплоты в отношении нее не проявлял.
Два дня они потратили на поиски дома. В один из дней он спросил ее:
— Что ты скажешь о последнем шале, которое мы видели?
— Оно красивое, впрочем, как и остальные. Меня устроит любое жилище, которое ты выберешь.
— Риэлтор хочет показать нам еще один дом. Мы посмотрим его, потом пообедаем и примем окончательное решение.