Чудесная девушка с чудесным именем Солия, была безумно чудесна. Точёная фигурка. Густые волосы, собранные в тугой хвост, переплетённый розовой ленточкой. Миловидное личико с проглядывающими ямочками на щеках – наверняка очаровательно смеётся. Но, со мной она была предельно серьёзна. Даже когда она сердилась, хотя и старалась не показывать этого, то была очаровательна. А аромат…
Лататос в её исполнении, это что то. Как только Солия поворачивалась спиной, голову обносило. Ну нельзя иметь такую притягательную попку. Под конец занятий она вогнала меня в краску:
– Сотник Элидар, вы простите мне бестактность, если она несколько поможет вам на приёме? – Моя восхитительная преподавательница попросила меня проводить её до ворот и вопрос этот задала тет-а-тет.
– Вам? Вам лара Солия можно всё простить.
– Я как раз именно об этом. Сотник Элидар, если вы собираетесь на приём, то крайне рекомендую вам перед этим встретиться с девушкой. Ну, или… зайти в лавку зельника. Иначе, вы становитесь… несколько рассеянны и рискуете попасть в неприятную ситуацию, – лара присела в книксене.
И сделала она это как нельзя вовремя, так как у меня лицо уже начинало гореть от стыда. Я слишком поспешно кивнул, отпуская лару. Потом уже промелькнула мысль, навеянная более внешностью девушки и моим желанием, чем фактическим положением вещей: возможно, она намекала?
Как объяснил Лумм, после того как моя очаровательная преподавательница танцев ушла: этот ангел будет учить меня танцам все пять дней.
Когда лара Солия, вышла за калитку к ожидающему её экипажу, я к своей радости увидел там Корндара и Ильнаса. Сложно представить, но я так соскучился по брату. Я махнул рукой стоявшему на страже, чтобы тот раскрыл верховым ворота.
– Эль, – растянуто произнёс Корн, глядя вслед отъезжающей коляске, – ты объясни, как это у тебя получается?
– Как ты научил.
Корн глянул на меня, слегка прищурившись, правомерно ожидая подвоха:
– Напомнишь?
– Ты же мне советовал той мазью натираться для… – я, покосился на воина, закрывавшего ворота и развесившего уши, – … роста мышц. А им этот запах ой как нравится.
– Давно «деревом» не били? – Понял, что я имею в виду, брат.
– Лориак, – обратился я к воину, – ты слышал? Это покушение.
Тот, подыграв, потянулся к клинку. Корн отмахнулся и, отдав повод своей лошади Ильнасу, широкими шагами проследовал в дом.
– Ну что в трактир? – Поздоровавшись с присутствующими, то есть с Ротимуром и Заруком, предложил брат.
– Нет, у нас кухарка уже всё приготовила, – ответил зять.
– Кухарка?! – Удивился я.
– Сотник Элидар, – сгримасничал Ротимур, изображая преподавателя этикета, – по принятым в обществе правилам, на приёме не пристойно задавать вопросы без полного разъяснения сути требуемых вам знаний. И к тому же, при любом вопросе рекомендуется упоминать имя собеседника, к которому вы обращаетесь. Это подчёркивает ваше уважение к нему.
К концу монолога Зарук уже еле сдерживал хохот – У Ротима действительно получилось очень похоже.
– На ристалище бы его погонять, – уже перестав передразнивать, закончил друг.
– Либалзон Ротимур, вы не могли бы разъяснить мне наличие в нашем доме прислуги? – Скорее даже не для смеха, а для тренировки подзабытых правил, перефразировал я вопрос.
– Я оказался невольным свидетелем вашего разговора, – спускаясь по лестнице со второго этажа, произнёс Лумм. – не разрешите мне пояснить?
Я благоволительно слегка склонил голову, чуть-чуть повернувшись в сторону нового собеседника.
– В гостевых домах императорского дворца, дабы оказать гостеприимство, обычно присутствует прислуга, сотник Элидар. В вашем случае, для одного гостя, – последнее Лумм выделил особенно, – в доме находится кухарка и слуга.
Шутки, при появлении бывшего десятника дворцовой стражи, моментально стихли. Да и не только шутки – вообще какие-либо разговоры. Было что-то в этом человеке, вселявшее нежелание противоречить ему. Повисла неловкая тишина.
– Ильнас, – Лумм слегка разрядил напряжение, им же созданное, – передай, пожалуйста, Ритуке, чтобы она подала обед на шесть персон. Вы разрешите разделить с вами трапезу? – обратился бывший десятник уже ко мне.
– С удовольствием, Лумм.
Обед прошёл в полном молчании. На поминках и то веселее. Лишь в конце обеда тишину решился нарушить Корндар: