========== Глава 1, пролог ==========
Утреннее солнце пробивалось сквозь густую листву деревьев, плотно сомкнувших свои кроны над тропинкой, причудливо вьющейся по склону гор.
Всадница пришпорила лошадь, радостно улыбнувшись своим мыслям. Чалая кобыла перешла на галоп. Места были давно изведанные, Марьяна вот уже третье лето приезжала сюда, убегая от городского шума и каждодневных забот.
Работая экскурсоводом в одной из многочисленных туристических фирм северной столицы, она ежедневно общалась с людьми и, соответственно, за год успевала настолько устать от этого общения, что билеты покупались заранее, и первый день отпуска она встречала уже в поезде, везущем её в дальние дали, в места, где она почти не видела людей.
За свои тридцать пять лет она посетила и Алтай, и Байкал, и многие другие дальние и ближние места своей родины, благо выбор мест, куда почти не ступала нога туриста, был огромен. Краснодарский край, бывший в этом плане невостребованным, несколько лет назад открылся ей и с этой стороны.
Когда единственная подруга Вера уговорила отправиться с ней в отпуск, потому что Верочкин муж был занят на работе, а двое детей требовали море, Марьяна, скрепя сердце, согласилась.
Тот отпуск, можно сказать, не удался. Море, пляж, толпы людей, вереницы машин. Отдых был бы полностью испорчен, если бы не одно но. Выбравшись на экскурсию в горы, подальше от приморского шума, Марьяна будто вдохнула полной грудью. Шелест листьев огромных деревьев, горные ручьи и водопады…
Она поняла, что вот оно, то место, где она проведёт свой следующий отпуск. Сразу же вспомнилось, что её предки по материнской линии были казаками и, возможно, эти же горы служили им домом и защитой.
На следующий год, списавшись с людьми, она договорилась о приезде сюда дикарём, и не пожалела ни на мгновение. Приветливые люди, вкусная еда, чистая постель в маленьком гостевом домике и лошадь. Подростком она занималась верховой ездой, звёзд с неба не хватала, но в седле, даже по прошествии стольких лет, сидела уверенно. Когда отпуск подошёл к концу, она уже точно знала, что и следующий она снова проведёт здесь.
***
Чалая кобыла перешла на галоп. Тропинка тут была широкой, а за ближайшим поворотом уже будет виден дом, в котором её ждёт, как всегда вкусный, завтрак.
Вылетев за поворот, она успела только увидеть лежащее поперёк тропинки дерево, которого ранним утром, когда она отправлялась на прогулку, не было.
Копыта заскользили на влажной от росы траве, кобыла вскинулась, и Марьяна, подобрав поводья, пригнулась к её шее. Лошадь повалилась на бок, сбрасывая всадницу, которая упала возле тропинки, ударившись о камни, и тут же была придавлена всем весом своей подруги по несчастью…
========== Глава 2 ==========
Возвращение в себя было странным, и сопровождалось такими отвлекающими факторами, как тормошение и требование очнуться, произносимые почему-то на английском языке, с явным шотландским акцентом.
Открыв глаза, она увидела склонившегося над ней крупного тёмноволосого мужчину в строгом костюме. В его взгляде она заметила беспокойство.
— Минни, что случилось, дочка? — спросил он. — Почему ты упала в обморок, ты больна?
— В обморок? — Марьяна помнила, что она упала с лошади, но в тоже время, она знала, что собиралась прогуляться по округе и почти возле порога ей стало плохо, закружилась голова, и она упала. А человек, что сейчас тормошит её — это отец.
Сознание будто раздвоилось, она ощущала себя и Марьяной Спириной, и Минервой МакГонагалл. Ощущать себя Минервой было странно, она хоть и увлекалась чтением фанфиков по Гарри Поттеру, но никогда и не могла подумать, что возможность попасть в героя книги, часто описываемая в этих рассказах, может происходить на самом деле и, тем более, коснуться непосредственно её.
Мозг, явно перегруженный присутствием в нём двух равноценных личностей, подал сигнал бедствия и снова отключился, отправляя оба сознания в темноту бессознательного.
Снова она пришла в себя, уже лёжа в постели, возле которой сидела болезненного вида пожилая женщина, которую она опознала как мать, и удивившись, что понимание того, что она Минерва, не вызывает у неё паники и отторжения.
— Доченька, как ты? — спросила её мать.
— Мама, всё хорошо, не волнуйся, — поспешила успокоить она женщину, — только слабость какая-то во всём теле, но это пройдёт.
— Я вызывала колдомедика, он сказал, что не нашёл у тебя проблем, возможно, ты просто переутомилась в Хогвартсе. Он порекомендовал сон и укрепляющие зелья.
— Я посплю, хорошо? — сказала Марьяна. — И ты иди, отдыхай, я никуда не денусь, не надо сидеть возле меня.
Мать погладила её по руке, лежащей поверх одеяла, вздохнула и покинула свой пост, успокоенная словами дочери. Та же, в свою очередь, закрыла глаза, делая вид, что спит. Ей надо было подумать.
Прислушавшись к своим ощущениям, она поняла, что теперь не чувствует себя двумя разными людьми. Две личности, по неизвестно каким причинам оказавшиеся владелицами одного тела, слились в одну. Все знания Минервы оказались доступны Марьяне, что в сложившейся ситуации не могло не радовать. Магия тоже никуда не делась, что и подтвердили слова колдомедика.
«Итак, что мы имеем? — думала Марьяна, лёжа в постели и анализируя создавшуюся ситуацию. — А имеем мы родителей, двух братьев, их жён и детей, один из которых недавно родился, работу в Хогвартсе и отличное знание канона. То, что я знаю, что попала именно в семьдесят первый год, тоже не может не радовать. Это отличная возможность немного переписать историю, а при небольшом везении и вообще изменить её.»
То, что у неё здесь имелась семья, было для Марьяны несколько удивительно. В книгах Минерва была описана так, что складывалось впечатление старой девы или синего чулка, и актриса, сыгравшая МакГонагалл, только усиливала это ощущение.
Сама же Марьяна не особо интересовалась этим персонажем, недолюбливая за её, как ей казалось, неправильное обращение с факультетом, деканом которого она являлась. Сейчас, осознав себя Минервой, она с удивлением узнала, что у женщины, которой она стала, был гордый, непреклонный характер, она любила свою семью и хорошо относилась к ученикам, хотя в её поступках и присутствовала некая зашоренность по отношению к отдельно взятым факультетам. Это объяснялось школьной традицией, въевшейся в подкорку во время учёбы, и никуда не девшейся позже. Да и травма, полученная на седьмом курсе в игре со Слизерином, никак не способствовала улучшению отношений.
«Будем улучшать, - решила Марьяна, — в этом году в школу поступают небезызвестные личности, и надо постараться не допустить тех ситуаций, что были описаны у Роулинг.»
Анализируя чувства Минервы по отношению к директору, она поняла, что Минни относится к нему с уважением, как к своему наставнику и старшему коллеге, закрывая глаза на некоторые его решения, считая, что он, в силу своего опыта и возраста, лучше разбирается в людях.
От этой привычки следовало избавляться, и нужно было понять, кем же является директор. Сильным и умным магом, который иногда ошибается, как и любой другой индивидуум, или хитрым и беспринципным манипулятором.
Перебирая воспоминания Минервы, примеряя их на себя, и принимая или отбрасывая их, Марьяна не заметила, как подошло время ужина. В коридоре послышались шаги, дверь заскрипела, приоткрываясь, и в комнату вошла мать, несущая поднос, судя по времени, с ужином.
— Мама, зачем ты напрягаешься, — проговорила Марьяна, уже зная, что мать часто болеет и подолгу не поднимается с постели, — я бы встала и присоединилась к вам за ужином.
— Ты забыла, что сказал колдомедик? — парировала мать. — Отдых и зелья. Вот, выпей это.
Мать поставила поднос на прикроватный столик и подала ей небольшой фиал, содержимое которого Марьяна не без дрожи выпила. Зелье на вкус оказалось вполне приемлемое и она принялась за ужин. После принятого зелья и ужина Марьяна почувствовала себя достаточно здоровой, чтобы встать и самостоятельно дойти до ванной комнаты.