— Ах, черт, — вполголоса пробормотала Крис, и тут же, спохватившись, улыбнулась, махнув рукой над тарелками, — я так, не обращай внимания, хеб Джахи.
Шанелька, кусая губы, догадалась, ее подруга наверняка вспомнила Лаки и болтовню о сладких пурушиках. Разозлилась тому, как опошлили старые уклады, такие величественные и разумные, превращая их в погоню голодных баб за доступными мужскими телами. Бизнес, секс-туризм. Ах, черт, мысленно повторила восклицание, и верно, по-другому не скажешь.
— Потому я был в удивлении, но я не удивленный по-настоящему, — узкая рука поднялась в округлом жесте и замерла, указывая на смуглое лицо Крис и ее плечи под черным льном длинного платья, — кровь Хеит Амизи двигается. Так? Двигается в мире не через матери до ее дочь. А другие пути. Странные для людей. Неизвестные для людей. Здесь про это только вера. Вы понимаете, ани? Простите, я немного устал, я говорю неправильно.
— Кровь пери распространяется не через родственные связи, — перевела с русского на русский Шанелька, а Джахи кивал, вслушиваясь в ее слова.
— А возникает там, где прорастают цветы Амизи, — закончила мысль Крис.
— Нет, — смеясь, Джахи снова попытался помочь себе жестами, — это стихи. Поэзия. Цветы Амизи — поэзия, чтоб время шло, а человек понимал, даже если жизнь сделалась другая. Совсем другая.
— Метафора, — снова помогла Шанелька.
А Крис кивнула. Она писала стихи. И любила хорошую поэзию. Конечно, она поняла, и что пытался сказать им Джахи, и что сохранила для них древняя легенда, которая на самом деле — практически программная установка. Неважно, есть ли в твоих жилах королевская кровь, важно, какой ты человек, и некоторые из этих человеков достойны быть, как сказал Джахи — сестрами не по крови, а небесными сестрами. Небесные сестры ани — еще одна метафора, которая с виду — кучерявый восточный комплимент. Так же, как сильные защитники пуруджи, превратившиеся в сладких пурушиков.
— Асам, — вдруг сказал Джахи, но видимо, передумал и продолжил уже о себе, — я мечтаю, чтобы традиция была возвращена, чтобы государство Пуруджистан было снова, как в старое время. Но мы живем в другое время. Все получается трудно. И еще…
Руки снова сплелись, потом упали на колени раскрытыми ладонями вверх:
— Люди. Они стали другие. Я думаю так. Люди, которые посещают Пуруджистан.
— Да уж, — Шанелька снова вспомнила рыжую Лаки и ангелочка Анджела.
— Джахи. Ладно, мы разобрались с цветами Амизи. То есть, с небесными пери. А как насчет истинных пуруджи? Они тоже могут быть откуда угодно? — Крис выпрямилась, тоже складывая руки на коленях.
Хеб покачал головой.
— Нет. Потому — истинный. Пуруджи несут в себе кровь нашего народа, всегда. Нация. Народ. Так? Дело истинных пуруджи — уберегать народ. Кровь народа. М?
Крис кивнула, помогая.
— Сохранять генофонд, в общем. Чтобы нация оставалась нацией. Так?
— Да. Да! Было семь знатных родов. Истинные пуруджи небесных пери. Один из родов — Халима Джахи. Я потомок. Вот так.
Прижимая руку к груди, он слегка поклонился. Очередная улыбка, осветившая красивое лицо, была веселой и слегка извинительной. Так вышло, говорила она, уж простите, дамы.
— О-о… — тихонько прокомментировала Шанелька, и смущенно махнула рукой, — не обращайте внимания. Я так.
Рассказанная сказка, полная цветов, коней и старины, отдалялась, вытесняясь тем, что происходило здесь и сейчас, и по мнению Шанельки, было не менее сказочным. Истинный пуруджи нашел свою небесную пери, узнал ее, и теперь рвется быть защитником и героем новой Хеит Амизи.
Офигеть, мысленно проговорила Шанелька, испытывая сильное желание уже попрощаться и уйти, или куда в сад, где никого, или скорее лечь, пока не расплескались впечатления. Не записывать, нет. Именно остаться с новыми знаниями, вслушаться, ловя шепот, сейчас заглушаемый вежливыми и уже лишними словами. Все, что будет сказано дальше, казалось Шанельке, оно будет уже из другого, следующего. А то, что сказалось, оно совершенно и закругленно, сомкнулось, создав образ, который оживает в голове.
— Пожалуй, нам пора, — Крис поднялась, складывая салфетку, — обойдемся без кофе, завтра много работы, нужно выспаться. Спасибо, уважаемый хеб. Это было прекрасно. Правда.
— Правда, — подтвердила Шанелька, выбираясь из-за низкого стола.
— Прекрасных снов, небесные ани, — Джахи встал, провожая дам по ступеням к дорожке.