— Лорд Адвин казнен за измену и дезертирство, — услышала я равнодушный голос Корникса, а когда до меня дошёл смысл сказанного, мир вокруг закружился и я благополучно свалилась в благословенный обморок.
— Туайя, глупая девчонка! — кричал на меня дознаватель, одновременно смачивая холодной водой виски и натирая ладони, — ты сначала дослушай, а потом уже сознание теряй. Я уже немолод подымать девушек, пусть и миниатюрных, с пола.
— Вы сказали ужасную вещь, — я дождалась, когда картинка перед глазами перестанет вертеться и тошнота отступит.
— Говорю же, скорая ты наша, дослушай, а потом можешь и глазки закатывать.
Дознаватель убедился, что щеки мои порозовели и тогда присел в соседнее кресло.
— Адвин взял всю вину на себя, он так и не сказал ни причины своего отсутствия, ни имя того, кто открыл врата, повторяя, что это преступление было совершено им единолично и судить королю нужно лишь его. Желание лорда было удовлетворено полностью, приговор: казнь через «полное забвение».
— Что это? — моему глухому голосу мог позавидовать любой жрец смерти. Такая отрешенность и безразличие слышались в нем.
— Безболезненная смерть, полное рассеивание не только тела, но и духа и разума заключённого. Подробности тебе ни к чему, словом, человек, маг, перестаёт существовать и теряет любую возможность на возвращение или перерождение.
— За что? — одними губами спросила я, внимательно рассматривая рисунок на гобелене, висящем напротив на стене. Я боялась, что, если взгляну на дознавателя, со мной случится истерика.
— Для совета дознавателей все выглядело так, что лишь по счастливой случайности врата были замурованы, нам грозила кровопролитная война с демонами. Маги не готовы к подобному, уже более тысячи лет привратники благополучно следили за точками соприкосновения и никогда не было такого, чтобы по собственной воле привратник совершил подобное злодеяние. Этот процесс одновременно был показательной казнью для остальных привратников. Приговор не мог быть иным, такое не спускают с рук.
— Я вас услышала, могу ли я идти? — я старательно следила за лицом, чтобы не слетела маска равнодушной вежливости. Почему-то мне не хотелось, чтобы дознаватель увидел мое горе.
— Я ещё не договорил, — в голосе Корникса зазвенели металические нотки, он не привык, чтобы его перебивали, а мне лишь хотелось как животному забиться в нору и выть от отчаяния. Зачем мне эта жизнь без Адвина? Как мне теперь жить, зная, что за мои действия убили невиновного?
Это ли имела в виду Богиня, говоря, что любовь есть боль? Уже все равно, сейчас самое главное выдержать этот разговор и не сорваться.
— Все, что я тебе говорил до этого, официальная версия случившегося и опекунский совет, который собрался здесь, чтобы решить судьбу замка, знает лишь ее. А теперь я скажу тебе вот что: Король знает правдивые факты, о тебе, о проклятье, об убийствах, я не мог скрывать это от государя. И его решение было иным. Тайная канцелярия подготовила документы и лорд Адвин исчез, вместо него на свет появился чиновник средней руки откуда-то с Запада.
До меня доходило медленно, очень медленно, я пыталась принять услышанное, но невысказанное до того горе мешало здраво мыслить.
— Лорд Адвин жив? — мой голос все же дал петуха.
— Да, именно это я и хочу сказать тебе. Только зовут его теперь по-иному, да и биография его совершенно не совпадает с жизнью лорда. В общем, и магические таланты у него средние, а не высокие, как у лорда. Да и не лорд он вовсе, но, в целом, вы правы.
— Я, — я замялась, — могу ли я узнать как теперь его зовут?
Корникс кинул на меня острый взгляд и помедлил с ответом:
— Нет, для вас будет лучше, если вы не будете знать ничего.
— Вы правы, правильнее будет поступить именно так, в любом случае, лучшего я желать не могла.
— Я надеялся, что вы так скажете, — Корникс встал и протянул мне руку, помогая подняться с кресла. Ноги слушались плохо, но идти сама я уже могла, — думаю, что опекунскому совету понадобится время, чтобы решить, что делать с замком и окружающими его землями. Должность экономки остаётся за вами, вы хорошо себя зарекомендовали.
— Но я хотела навестить родителей, — робко напомнила я.
— Безусловно, вы вольны поступать как сочтете нужным, но я бы рекомендовал вам не отказываться от этого места.
— Скажите, почему вы помогли нам? — вопрос дался нелегко мне, потому я не ждала ответа, так как лезла в очень интимную сферу. Но Корникс ответил, не сразу, но ответил:
— Адвин мой друг, однажды он спас мне жизнь, вытащил с грани, когда я уже со всеми попрощался. Рискнул своей жизнью ради незнакомого мужика, который ещё и пьяный был к тому же. Потом он долго меня ругал и мы даже слегка подрались, но деяние его никто не отменил, я живу благодаря ему. Поэтому я и приехал, как узнал, что леди Акуна взывает к помощи королевских дознавателей. Я не верил ни единому ее слову, но обязан был проверить.