Завтрак, точнее, обед, прошёл в пасмурной обстановке. Гости шушукались между собой, Ева-Мария натянуто улыбалась, язвила больше обычного и отпускала злые шутки в адрес отсутствующего принца. После застолья все разошлись по комнатам готовиться к поездке. Фрейлины уже переоделись и ждали у покоев Её Величества. Из-за дверей раздавались недовольные крики и топот множества ног. Девушки всласть позубоскалили по этому поводу; они настолько увлеклись сплетнями, что едва не попались принцессе, которая без предупреждения появилась на пороге. Вместо гофмейстерины при ней находились статс-дама Мари Лермен и модистка Шерлита Кастона − жизнерадостная, экстравагантная, острая на язык женщина. Обе дамы недовольно оглядели фрейлин. Диана была в обтягивающем чёрном костюме для верховой езды. Её ослепительные локоны дерзко выглядывали из-под ковбойской шляпки с загнутыми полями, на длинных начищенных сапогах красовались серебряные шпоры, кожаные перчатки соблазнительно хрустели, и всё это дополнялось умопомрачительным макияжем. Стелла была в тёмно-зелёной амазонке и шляпке с вуалью. Элиза нарядилась в розовое платьице из батиста с кучей бантиков и оборок, на голове у неё вместо убора красовалась премиленькая причёска, точно она отправлялась не в дорогу, а на бал. Клерия Исона была одета в узкое малиновое платье с невообразимо длинными, разрезанными у локтей рукавами бледно-зелёного цвета. Её волосы скрывала длинная накидка, закреплённая золотым обручем.
− Ола-ла! Миледи Торн! − язвительно воскликнула Шерлита Кастона. − Ваше Величество, представьте, она нацепила батист и рюшки! Наверное, чтоб попочке было помягче.
− Мисс Торн, к чему рисковать таким дорогим платьицем? − хихикнула принцесса. − Лучше останьтесь во дворце, а чтобы не скучать, посетите нашу почтенную гофмейстерину и поинтересуйтесь её здоровьем.
− Но я не хочу к гофмейстерине, − попыталась возразить Элиза.
− Никаких "но"! Спорит ещё! − прикрикнула Ева-Мария.
− А Вы, миледи Саем, всё пытаетесь удивить нас провинциальной модой? − продолжала модистка.
− А что такого? − с невинным видом откликнулась Диана. − Это очень удобно. Кони, знаете ли, не любят седоков в юбках.
− Штаны надела и думает, что будет скакать, как мужчина.
− Я с четырёх лет езжу по-мужски, − парировала фрейлина. − Так что не бойтесь, из седла не выпаду.
− Следите за тем, чтоб бриджи не разошлись, а то с виду маловаты. Или это задница у Вас так располнела? Боже, мамзель Исона! − Кастона перевела взгляд на Клерию. − Что за обноски! Такие рукава вышли из обихода лет триста назад − не рукава, а пожарные шланги! Вы достали это платье из сундука прабабушки?
− Подите прочь, Исона, − вздохнула королева. − Мы не хотим, чтобы Вы позорили наш двор.
Клерия сникла, а Её Величеству подали шёлковую шляпку с вуалью.
Во дворе собрались участники поездки. Здесь царили веселье и суета: конюхи разводили лошадей, всадники-принцы гарцевали на породистых жеребцах, дамы обменивались сплетнями и кокетничали с мужчинами. Все взоры привлекала красавица Эвтектика Монро в элегантном белом платье для верховой езды. Её белоснежный конь ни минуты не стоял на месте, приводя в восторг ценителей лошадиной стати. Рядом на гнедом жеребце с богатой сбруей гарцевал Лорит. Он не снял короны, и она блистала в лучах солнца, а сам он купался в восторженных улыбках различных принцесс. Другой примечательной фигурой был король Ардскулл, облачённый в золотой кафтан, красные сапоги и белый тюрбан с большими перьями. У коня, которого он привёз из Южного Креста, подгибались ноги − таким количеством золота украсили сбрую, гриву, седло, хвост и даже копыта. Ардскулла сопровождали стражники и двенадцать придворных в одеяниях из дорогих материй. В сравнении со свитой короля другие гости выглядели очень скромно. Женщины составляли примерно треть и поедали друг друга ревнивыми взглядами.
Как только Ева-Мария вышла на крыльцо, к ней подвели её любимца, самого красивого коня в королевской конюшне, серого в яблоках по кличке Мизинчик. Антоний Волк усадил королеву в седло, за спину худенького и гибкого пажа, физиономия которого лучилась откровенным счастьем. Диана вскочила на лошадь без посторонней помощи, зато Стеллу подсаживали три человека. Пока шталмейстер объяснял гостям, куда ехать, к девушке приблизился принц Персей.
− Не согласится ли Ваше Величество принять мою скромную персону в число сопровождающих? − спросил он с любезным поклоном.
Ева-Мария с сожалением улыбнулась:
− Вы опоздали: мы уже выбрали себе спутника.
− Кто этот счастливец, мадонна?
− Король Ардскулл: он получил наше согласие ещё позавчера.
− Ловко! Но если Ваше Величество изволит дать мне знак, я готов оспорить у него это право, − пылко заявил Персей.
Фрейлины с улыбкой наблюдали за их флиртом, продолжавшимся недолго, так как Ардскулл наконец разглядел в толпе гостей королеву Эридана и, красуясь, подъехал к ней.
− О дивная жемчужина в венце Вселенной, источник радости и счастья! Да будет мне позволено вплести нить голоса в узор твоей речи, королева королев, и усладить свой взор твоей бесподобной красотой, − прожурчал он, поедая её взглядом. − Что нужно этому благородному юноше со взором юного льва?
− Принц Персей присоединится к нам в пути, если Ваше Величество не против, − сказала принцесса.
− О божественная гурия райских садов! Да не оскорбит тебя прямота моих слов, но я предпочёл бы, чтоб этот доблестный принц держался подальше, дабы я мог наслаждаться уединением с прелестнейшей из дев Эридана.
− Что ж, не смею мешать, − юноша даже не пытался скрыть разочарования. − Простите, если я был чересчур навязчив, Ваше Величество.
Он склонил голову, повернул коня и затерялся во дворе.
− До замка Клён три часа езды на северо-запад, прямо за солнцем. Не сворачивайте с пути и не теряйте друг друга из виду, − громко объявил шталмейстер.
Все зашумели; распахнулись ворота, и по широким улицам Ахернара помчалась пёстрая кавалькада. Жители столицы останавливались и смотрели, как всадники проносится мимо них и исчезают за домами.
Полчаса спустя из фигурных ворот выехала ещё одна группа − около десятка человек, закутанных в длинные чёрные плащи. Они пролетели через город, едва касаясь земли, и помчались по полям, подгоняя лошадей, словно очень спешили.
Принц Гнейс пришпорил коня и догнал Лорита, ехавшего между скромной девушкой с островов и её братом.
− Милый брат, Вы случайно не знаете, отчего так уменьшилось число эриданских фрейлин? − негромко спросил он. − Ведь было пять, а стало две.
− Понятия не имею, − ответил Лорит. − С тех пор, как куда-то исчезла королевская гофмейстерина, при дворе Её Величества творятся неслыханные вещи. Я возмущён!
− Неужели Ваше Величество верит досужим разговорам? − скосила глазки девушка (она неплохо говорила по-пиранийски).
− Мадемуазель, если бы я верил всему, что слышу, то давно бежал бы прочь, гонимый ужасом и разочарованием, проникнутый глубочайшею скорбью, − отозвался король Пирании. − Моё существование здесь отравлено презреньем, которого я не заслужил.
− Увы, мессир, красавицам свойственно непостоянство, − сочувственно сказал брат девушки, поняв, что король жалуется на Еву-Марию.
− А ещё легкомыслие и жестокость! − воскликнул Лорит. − Что, впрочем, не относится к Вашей прелестной сестре. Как жаль, сударыня, что Вы не можете исцелить моё несчастное сердце.
− Я могла бы попытаться, − улыбнулась девушка.
− О добрый ангел, − Лорит взял её руку и нежно сжал. − Я не смел никого просить об этом, я был нем, хотя моя душа взывала к милосердию, но Вы прочли в ней как в раскрытой книге − ах, если б и другие дамы были столь отзывчивы к чужим страданьям!
Гнейс, завидев, что дело принимает такой оборот, тактично отстал и стал смотреть по сторонам.
Паж пришпорил коня, и Ардскулл был вынужден догонять их, всё время отставая на полкорпуса.
− Куда же ты спешишь, о услада моих очей, бесценный дар Творца, прекраснейшая из роз в саду Аллаха? Или твоя душа жаждет уединения и покоя?