- Благодарю, мессир, - сказал гардемиец. Его лицо, казалось, просветлело, а фигура распрямилась, словно с плеч свалился тяжкий груз. - Мы выступим завтра на рассвете.
- Мне лишь остается пожелать вам удачи, - промолвил мэр, обводя защитников прощальным взглядом. - Да хранит вас свет Салары.
Попрощавшись с градоначальником, друзья покинули подземный штаб и вышли наружу, где их ожидал сержант Уинсли.
- Мне приказано проводить вас в лагерь, - сказал он. - Прошу следовать за мной.
Миновав крепостную стену, они вышли к палаточному городку, раскинувшемуся в восточной части центральной линии укреплений. Всюду горели костры, у которых обедали солдаты. Изредка попадались уцелевшие беженцы, в глазах которых сквозили страх и растерянность.
Наконец защитники вместе с троицей магов добрались до палатки, рядом с которой суетилась сестра Эрду. Дети, уплетавшие за обе щеки кашу, радостно заулыбались при виде друзей.
- Все хорошо? - спросила Алнара.
- Завтра утром покинем город, - отозвался гардемиец. - Вы уже решили куда пойдете?
- Мы решили первое время пожить у родителей Карла, - сказала Алнара. - Они живут неподалеку от города, в деревеньке под названием Думериль.
Гардемиец достал из походного мешка сверток и, присев рядом с Карлом, тихонько проговорил:
- Тут вещь, которую ты как бронник должен правильно оценить. Продай ее, а на вырученные деньги купи дом.
Муж Алнары принял сверток и, размотав ткань, увидел искусно сработанную кольчугу медного цвета.
- Вот это да! - округлив от удивления глаза, полушепотом произнес Карл. - Красная сталь! Где ты ее взял?!
- С рыбы снял, - неудачно пошутил Бэнкси.
Грин прыснул от смеха, но затем, вспомнив пережитый кошмар в лесу, и жуткого рыбомордого призрака его веселье как рукой сняло.
- Гардемийская ковка! - продолжал восхищаться кольчугой Карл. - На такие деньги можно не один, а два дома купить! Но, - голос мужчины внезапно стал серьезным, - мы не можем это принять. Пройдет десять лет, прежде чем я смогу расплатиться.
- Это подарок, - улыбнулся северянин. - Мне не удалось побывать на вашей свадьбе; можете считать это свадебным подарком от брата невесты.
- Спасибо, - сказала Алнара и крепко обняла Эрду. - Жаль, что ты не можешь отправиться с нами.
На глазах женщины заблестели слезы. Превозмогая волнение, она нашла в себе силы заглянуть в мужественное лицо брата.
- Совсем взрослый стал, - еле слышно произнесла она, по-матерински поправляя ему челку.
- Не плачь, сестра, - улыбнулся гардемиец, - нам ли быть в печали? Алнара утерла слезы и грустно улыбнулась в ответ.
- Не успели встретиться, как снова расстаемся...
- ...Чтобы встретиться вновь, - нарочито бодро перебил северянин. - Я тебя совсем не узнаю. Где та веселая и неунывающая непоседа? Помнишь, как в детстве ты сманила меня сбежать из дома?! Ох, и досталось мне тогда от отца! А ее он не тронул, потому что любимая дочка.
На лицах Грина и друзей заиграла улыбка.
- Не помню, чтобы та девочка плакала, получая подарки. Верните мне сестру!
- Да ну тебя! - рассмеялась Алнара, пихнув брата в плечо. - Вот когда детей нарожаешь; побегаешь с пеленками и кашами, а потом твой дом спалят неведомые твари, я посмотрю на тебя, братец-весельчак!
- Тоже верно, - усмехнулся Эрду. - Вы как хотите, а я посплю часок другой.
Никто не говорил об этом вслух, но у защитников в те дни на душе скребли кошки. Они понимали, что одним своим присутствием навлекли на Аколис страшную беду, и тяжелее всех это переживал гардемиец. Гоня от себя горестные мысли, он зашел в палатку и, укрывшись теплым одеялом, забылся долгим сном.
Остаток дня прошел за разговорами и бытовыми хлопотами. Ближе к вечеру явился молодой солдат в чине капрала, который забрал с собой Мизери, Икара и Тамария. По словам гвардейца за каждым магом закрепили участок обороны, и сейчас пришло время занять посты.
К вечеру у костра остались только защитники. Грин готовился ко сну, когда уловил на себе серьезный взгляд Льяваллы.
- Ты ничего не хочешь рассказать? - тихо спросила девушка. - О том, как тебе пришло в голову прогнать мрагенну с помощью алинтара.
- Я и сам не знаю, - пожал плечами юноша. - Словно кто-то подсказал мне - в моих мыслях. Эрду рассказывал, что угреново пламя отступает перед ними, вот я и подумал, может, и эти черные цветка побоятся.
- Видимо и вправду мрагенны рождены в черном пламени, - сказал Артего. - Вон как она драпала от цветка-то.
- Угу, - промычал Бэнкси и, зевая во весь рот, добавил, - хорошо бы еще каждому по такому цветку, на всякий случай.
Осажденный город окутала темнота. В лагере стихли разговоры и шумы; реже на глаза стали попадаться прохожие. Безоблачное ночное небо расцвело тусклым свечением чужих и далеких звезд. На укреплениях и городских стенах начали загораться огни: в руках постовых и на вершинах баррикад появились горящие факелы, которые своим таинственным мерцанием отбрасывали причудливые танцующие тени на стенах построек и брусчатых мостовых. Наблюдая эту завораживающую картину, Грин вдруг захотел спать; он начал клевать носом, а затем и вовсе отправился в палатку, где его ожидал уютный матрас и мягкое одеяло. Убаюканный тихими голосами своих товарищей юноша спустя полчаса уснул.
От сладкой дремы его пробудил громкий колокольный звон. С трудом разлепив веки, он увидел протирающего глаза Бэнкси.
- Нападение! - тревожно сказал гальмитл. - На нас напали!
Они выскочили из палатки и увидели, что весь лагерь высыпал на улицу. Площадь Аколиса ожила как по мановению волшебной палочки: на баррикадах засуетились солдаты, отовсюду послышались тревожные крики людей и команды офицеров.
- Все в укрытие! - закричал солдат с городской стены. - Всем спуститься в убежище!
Рядом с ближайшим люком в городские стоки, началось столпотворение и давка.
- Алнара, Карл! Хватайте детей и за мной! - скомандовал Эрду. - Неподалеку есть еще один люк. Грин тоже пойдешь с нами. Остальные в бой!
В ночном небе послышался знакомый до боли рокот и, хотя в непроглядной тьме мрагенн было не различить, никто не сомневался, что это были именно они.
Внезапно небосвод взорвался алым пламенем явив защитникам Аколиса десятки мрагенн, паривших высоко над землей. Прямо с небес на головы людей устремился огненный дождь. Паника и смятение охватили сердца оборонявшихся: многие в ужасе бежали, оставив свои посты.
В центре площади вырос столп света, разогнавший тьму и озаривший окрестности. Ярко-желтый луч устремился высоко вверх, теряясь в звездном небе. Кружащие над площадью враги отпрянули в стороны, словно страшась обжечься.
Солдаты центральной линии обороны увидели в столпе гальмитку, воздевшую вверх блистающий посох.
Защитники, находившиеся в лагере, наблюдали луч света издалека, ибо Мизери находилась от них с противоположной стороны стены. Они, как и все вокруг поначалу ничего не поняли. Пока они стояли, разинув от удивления рты, Льявалла взлетела по ступеням на городскую стену и, высоко подняв над головой посох, начала творить заклинание.
Вслед за первым столпом света вырос второй в северной части площади, затем третий и так далее пока центр города не озарили восемь ярких лучей.
Поднявшись на стену, члены отряда с тревогой смотрели, как фигуру эскритки окутывает магический свет.
Все произошло в считанные мгновения; лучи сошлись в центре, и над площадью засияло маленькое солнце, поглотившее колдовское пламя. С каждой секундой оно разгоралось ярче, отпугивая врагов и внушая благоговейный трепет людям.
Еще недавно бежавшие в панике солдаты останавливались, обращая взоры к небу. Потеряв от изумления дар речи, они зачарованно смотрели на взошедшее посреди ночи светило. В ярком почти дневном свете стало видно, как высоко над солнцем кружат мрагенны, страшась опуститься ниже.