Замороженные руки тем временем чисто выбрили замороженные щеки, идеальным узлом затянули на замороженной шее галстук, бывший сейчас – как тень вещи, как призрак шелка и совершенно отдельно от него, накидывали плащ, завязывали шнурки и натягивали шляпу, не перепутав ее с Ромашкой, а ноги, которые, к счастью, по какой-то причине оказались более-менее, – выволокли его на лестничную площадку.
Так начался новый цикл. Разумеется, – речь идет о цепи операций, необходимых, чтобы добраться до работы и Предстать. Благо, что вид – правильный: глаза красные, мешки под глазами и валкая, как у чумного, походка. Наше родное советское начальство любит, чтобы подчиненный имел замученный вид и был бы весь в мыле. Неважно, – много ли от этого толку, главное – чтоб непременно в мыле. Это – норма для нашего начальства. Потому что бывает еще и патология… Извращение. Когда какому-нибудь хряку требуется, чтобы человек не просто сделал дело, а сделал бы его, будучи и чувствуя себя изнасилованным. А чувствуя себя изнасилованным, о чем начальнику было бы точно известно, – еще и благодарил бы и изображал довольство. У нас, при самом передовом в мире строе, откуда-то берется полным-полно людей, непременно начальственных, которые считают изнасилование – единственно правильным способом любви из всех существующих. Чтоб надежнее, значит… О, – на тот номер сел. И даже в нужную сторону. Вот только когда – не заметил.
IV
– Это что, понимаешь, такое? – Зловещим, свистящим шопотом осведомился Балаян, потрясая в воздухе злосчастным отчетом, который был согнут – в желобок, – я те-эбе што сказал сделать, а ты што сделал?
Валерий Владимирович, который за прошедшее время успел оклематься, поскольку спал почти все время и дома, и, являя вид бодрствования, – а он отменно овладел этим искусством благодаря обширной практике, – на работе, виртуозно сделал озабоченное выражение лица.
– Непонятно изложено? Я хотел дать развернуто, со всеми пояснениями, но вы же сами просили, чтоб кратко…
– Са-авсэм глупый, да? Не-э пханимаишь? Тебя просили написать обычный отчет, самый абыкнавенный, тебя не прасили теоретизировать… Куда эта филасофия, да? Это что наша тема, да? Тут про алмазную структуру – сколько? Полстранички, а остальное – хелаты-мелаты…
– Мне сказали написать сжатый подробный отчет о том, что я считаю важным, так я и сделал. Вы же, Вазген Аршакович, не сориентировали, в каком именно ключе хотели бы видеть отчет… Вот я, в свете вновь открывшихся обстоятельств, и решил трактовать поставленную задачу несколько шире. С учетом, так скэ-эть, исторической перспективы…
– Ка-акие обстоятельства?
– А вас разве не проинформировали? Видите ли, ко мне позвонили из одной серьезной ракетной фирмы на предмет консультации. Вас не проинформировали? Странно… А – обнадежили, что с вами переговорят. Ну-у…
– Слушай, ка-акие кансультации-мансультации? – Сегодня акцент по какой-то причине был у него особенно заметен. – Что ка-ансультировать?
– Дело, вообще-то, не для широкой огласки, – Гельветов с искуснейшей нерешительностью бросил на грозного шефа робкий взгляд, но тот только яростно махнул рукой, в знак того, что он – человек взрослый и понимает, – но мне так неудобно… Хотя и не виноват вроде, – сами обещали, а сами… Да, вообще говоря, ничего тут особенного нет, – попросили помочь с одним там твердым топливом…
– А что ты понимаешь в твердом топливе?
– Я-а? Ну, вы скажете, Вазген Аршакович, – Гельветов шмыгнул носом, – это они понимают в твердом топливе, а я – ничего не понимаю.
– Так зачем ты им нужен?
– Так оно же – твердое. Технологию помочь слепить, чтоб там монолитность, однородность, то-се…
– А ты – можешь?
– Правду сказать – не пробовал с такими системами. Там ведь, поди, хоть какая-то, а органика, а мы с ней ни разу дела не имели. А так, со многим другим, – да, пробовал. Пришлось, знаете ли, когда к тому походу готовились, помните? Во-от ведь, а? Кроме алмаза – карбин, так называемый "карбин -100", его еще никто в мире не видел, стопроцентного, карбид вольфрама, монокристаллический, так, ну, – металлы, там… А! – Будто вспомнив что-то забавное, мимолетно улыбнулся. – стекло же еще с Виктором сделали! Обыкновенное, силикатное, только не аморф, а кристалл…
– И откуда же, – очень, просто-таки угрожающе тихо, без малейших следов акцента спросил Балаян, – одной серьезной ракетной фирме стало известно, что в нашем институте есть ты, такой умный?