О вы, жестковыйные, привычные судить и осуждать, но не привыкшие к тому, что вам лобызают руки, – не думайте, что в подобных обстоятельствах чувствовали бы себя непринужденно, а отказали бы – с легкостью. Тут нужна особая тренировка, почти напрочь отсутствующая у интеллектуалов в так называемых цивилизованных странах.
VI
– Так вы отказываетесь?
На лице Гельветова промелькнуло мученическое выражение человека, вынужденного двадцать раз повторять одно и то же разнообразным, но и одинаковым идиотам, которые ко всему прочему просто не желают понимать.
– Я тысячу раз говорил и опять повторяю: не отказываю, а просто не могу. Как не могу даже при всем желании поднять двести килограммов.
– Да вы понимаете, что речь идет о государственных интересах?
– А это я слышал две тысячи раз.
– Слушай, Чангуров, – что он о себе думает, а? Что у тебя, бл…, за кадры такие?
– Мучаюсь, Андрей Антоныч, но других у меня нет.
– Слушай, – ты что о себе возомнил, а? Думаешь, без тебя не обойдемся?
– Это как вам будет угодно. Могу только от всей души пожелать вам всяческих успехов.
– Нет, что тут у вас вообще творится, не понимаю? Каждое говно начинает считать себя незаменимым, становится в позу и качает права. В прежние времена ты бы у меня…
– В прежние времена вы бы выясняли отношения не со мной, а с другими соискателями, – Гельветов распахнул объемистый портфель, как самурай – вскрывает живот в ходе традиционного сеппуку, и начал бурно выхватывать оттуда толстые пачки бумаг, – вы думаете, – вы один такой, а? Так поглядите! И все срочно! Сверхсрочно! Вне очереди! Вне всяких очередей! Первостепенной государственной важности!
Гость побагровел, но сдержал себя, как сдерживают неподъемный груз, и сказал чеканным, железным голосом и почти спокойно:
– Мне на все это – плевать, меня интересует только одно: когда я получу то, что мне нужно?
– После того, когда мы справимся хотя бы с чем-то из предыдущего. Или после того, как нам официально укажут, что за чем делать и гарантируют полную неизменность очередности. После того, как все вы, государственные люди, окончательно определитесь, кто будет давать нам официальные указания. Гос-споди! Ведь находятся же еще деятели, которые ругают План! Да это же мечта! Отдых души!!!
– Павел, по-моему это так называемая попытка скрыть за истерикой собственное неумение работать.