С некоторых пор брат Джошуа повадился ходить в белоснежных ризах, что в сочетании с черным, как калоша, лицом и особливым головным убором, который украшал натуральный обезьяний череп, давало совершенно потрясающий эффект. Запас белых одежд он возил с собой, в своем трехтонном "Mark-60.11.52", для смены, как только чуть потеряет свежесть прежний комплект. Творение Линкольна Ирвинга было названо без изысков, по порядковому номеру в "Каталоге…", поскольку родное название "Джейран" ни о чем ему не говорило. В дальнейшем этот принцип прижился и стал общепринятым, – даже после того, как было сделано немалое число собственных наработок. Тогда "Каталог" просто-напросто расширили и приспособили к собственным потребностям, организовав по принципу Открытых Таблиц. Исключительное изделие сопровождали тачки более скромного вида, но тоже бронированные, в числе трех – десяти штук, в зависимости от важности экспедиции.
Перво-наперво были приведены к общему знаменателю черные банды в самом Гарлеме. Брат Джошуа начал проповедь касательно того, что продавать наркотики своим братьям – грех, а когда его не поняли, то приступил к практическим действиям. Закованные в доспехи из тубулярного углерода "масаи" из числа приближенной паствы хватали "пушеров" и увозили в неизвестном направлении, после чего их никто не видел, при малейшей попытке сопротивления, – безжалостно стреляли ослушников. Три-четыре неслучайных трупа ежедневно, десятки исчезнувших без следа, – такого здесь не видели уже много десятилетий. Оптовики – взвыли, собрали конгресс, но из этого ничего не вышло, потому что Джошуа оказался сильнее. Приблизиться к нему оказалось невозможным, были схвачены и после чудовищных пыток убиты впопыхах посланные киллеры, были убиты вместе с семьями и приближенными заказчики, – те, кто не успел свалить из города, – а также те, кто не осознал глубины случившихся перемен, и продолжали торговать дурью вопреки запрету. Были убиты безнадежные наркоманы, главари молодежных банд, не пожелавшие подчиниться. Те, кто поначалу противились, но до конца все-таки не пошли, были выпороты пятнадцатифутовым бичом, – точь-в-точь таким, как двести лет назад на хлопковых плантациях, – и изнасилованы при свидетелях. После этого все остальные как-то довольно быстро уверовали в его правоту и богоизбранность.
Образование иных политических течений вообще подчиняется тому же закону критической массы, что и делящиеся материалы в атомной бомбе: вот только что еще Имярек был "дешовым фигляром" и предводителем банды "отщепенцев" либо же "отморозков" (они же "политические маргиналы"), о коих серьезным людям и говорить-то зазорно, – и вот уже он Отец Народа, находящийся во главе Руководящей И Направляющей, а в число отщепенцев как-то разом попадают те, кто раньше имел неосторожность остроумно осмеивать каких-нибудь христиан, мусульман, приверженцев кагана по имени Темучин, национал-социализма или одного радикального течения неправильно понятого и убого истолкованного марксизма. Эффект оказывается особенно сильным, когда принадлежность начинает давать какие-либо реальные выгоды и преференции. Зато вот быть негром (пардон: "афроамериканцем" – разумеется) и при этом не верить в то, что Христос на самом деле был чернокожим, которого именно за это распяли белые, и при этом не платить десятину Понятно Кому стало немодно, неприлично, непрактично и небезопасно. Брат Джошуа организовал масштабные переговоры с руководством негров-мусульман, вел их не менее трех суток, постепенно вовлекая все большее число адептов, а потом прихлопнул их всех одним махом. В тех районах, которые контролировал он, полиция перестала появляться вообще, поскольку, ко всем прочим мерам, проезжую часть перегородили практически невидимые изгороди из боразоновых нитей толщиной в три сотых миллиметра, которые снимались по мере необходимости специальными устройствами (Mark 80.01.15) буквально за считанные секунды, – и больше никак.
Накушавшись пайотля в компании ближайших приверженцев, он только поначалу пророчествовал и изрекал, а потом впадал в некое подобие хвастливого цинизма, и утверждал, будто белые – настолько выродились, что сколько-нибудь решительный человек может делать с ними что угодно, не испытывая никаких затруднений и без малейшего вреда для здоровья. Линкольна Ирвинга, входившего, по понятным причинам, в число самых-самых, – коробило, но у него, в отличие от многих и многих, хватало ума по крайней мере помалкивать. Свою доктрину о вырождении белых брат Джошуа начал претворять в жизнь все-таки с пуэрториканцев, колумбийцев, мексиканцев и прочих латиносов, особливо из числа незаконных мигрантов. Он обложил их неким подобием налога для неверных, и некоторое время все шло хорошо и замечательно, поскольку среди этой публики не было и не могло быть никого, подобного Линкольну Ирвингу со товарищи. Мигранты пробовали выходить на улицы, и тогда полиция разгоняла их днем, а "масаи" резали их предводителей ночью. Потом, убедившись в тщете обычных путей, мексиканцы отыскали соплеменников в университетских кампусах, которые с определенного момента гудели, как растревоженные ульи. Те прониклись и вошли в суть проблемы.