из круга, остановившись в последний момент. - Я... не могу выйти из круга,- произнесла она извиняющим тоном. Мендес схватился за голову и закатил глаза: - О, Бельфегор, почему ты отправляешь своего слугу к глупым и нерадивым подражателям Высокого искусства?! Наверное, ты желаешь, в мудрости своей, чтоб я собственными рогами продолбил брешь понимания в стене глупости человеческой? Как бы в приступе бессилия он вскочил с кресла, и забегал вокруг, патетически воздевая руки к потолку. Тереза не успела моргнуть, как он оказался за пределами знака, долженствующего надежно держать Мендеса в своих пределах. Линии даже не колыхнулись. Следующий шаг козла поверг бедную девушку в полную прострацию: Мендес спокойно вошел в охранный круг, в центре которого Тереза мнила себя в полной безопасности, схватил ее за руку и потащил прочь. - Ну, где та картинка, по которой я должен сваять тебе новую внешность? - Нетерпеливо спросил он на ходу. - Только не говори мне, что до нее-де нельзя добраться простым способом, или еще что-нибудь в этом роде.. - Как ты...- сумела выдавить из себя Тереза, прежде, чем Мендес прервал ее вновь. - Сумел пересечь твои каракули? - опередил он ее вопрос. Ты допустила такую кучу ошибок, детка. Вообще, кто надоумил тебя воспользоваться столь архаичной формулой? Сейчас это уже не модно. И не эффективно. Твои заклятья способны лишь на то, чтоб вызвать легкую дрожь у старого маразматика(прости меня,Бельфегор), властителя Первой Короны. Для вызова духов Стихийного Мира Субстанций используются средства такие мощные, как зубы и молоко драконов, усиливающие линзы, сделанные из глаз василисков, кровь развратных младенцев и тому подобная бутафория. - Почему же ты откликнулся на мой зов? - Тереза, видя, что никто не собирается тут же изымать из нее душу и умерщвлять каким-нибудь страшным и болезненным способом, изрядно осмелела. К ней вернулось обычное здравомыслие, и, идя по коридору за Мендесом, она холодно оценивала свое положение. - Из любопытства, детка, из любопытства. Только не думай, что это лично я был заинтересован в нашей встрече. Мой хозяин, Бельфегор, послал меня глянуть, кто это развлекается на Земле, оторвав, заметь, от очень приятной вечеринки. Там была такая девочка, совсем юная, с нее было так приятно сдирать кожу и слушать звонкий, ласкающий слух визг... Впрочем, я отвлекся. Да, мой хозяин. На самом деле, их двое, как и Высших патронов. Их прозвали Тогарини, Спорщики, из-за того, что они вечно отдают противоречивые приказы. Бельфегор усмотрел нечто любопытное в том, что кто-то в Чолом Йосодот пользуется заклятьями, составленными еще в те времена, когда дуралей-лев мог спать рядом с ягненком, и ему в голову не приходило его слопать. Подумать только! Меч, которым никто не может быть ранен, и кресты из священного пальмового дерева! Святая простота! Слава Создателю, что те времена остались в прошлом. Так, за познавательной беседой, они добрались до галереи портретов. Как только Мендес увидел портрет дамы, он все понял. - Да, детка, ты знала, что попросить. - Медленно произнес он. В руке Мендеса сам собой засветился огонек, и он поднес его к самому ангельскому лику, глаза которого смотрели кротко и грустно. - А кто у нас тут? - пробормотал он про себя и осветил портрет рыцаря. - Ба! Благородный рыцарь Орландо! Ну конечно же! Как я сразу не догадался! Тереза с удивлением смотрела на козла. - Мендес! Ты их знаешь? - Как не знать, как не знать! Хотя удивительно, сколько столетий, а они еще...гм... живы. Тереза уже позабыла, зачем пришли они в галерею портретов, теперь она была полностью поглощена рассказом Мендеса: - Великий Орландо, благородный рыцарь Розы и Креста... Голос Мендеса звучал тихо и задумчиво. - Подвигам его нет предела, как на Земле, так и в иных Сферах. Его призывали то Архангелы Высших Сфер, то Архидемоны Низших Миров. Часто случалось так, что бедному Орландо приходилось драться со своей собственной инкарнацией. Такая жизнь кого хочешь сведет с ума, и Орландо не миновала чаша сия... Но, мы опять отвлеклись. Итак, ты хочешь получить красоту Мариты? - Мариты? - переспросила Тереза. - Да, ту, что ты видишь на портрете, зовут Марита, Вечно Молодая Дева. Ты разве не слышала о ней? - Тереза отрицательно покачала головой. - Душещипательная история, если ты понимаешь, о чем я. Она поклялась ждать своего Орландо из его последнего похода, если потребуется, целую вечность. И дала обет, что, вернувшись, он застанет ее не изменившейся, такой же молодой и прекрасной. - Она приказала написать с себя портрет, пока была молода? - Нет, детка, никто не писал этого полотна. Она сама и ЕСТЬ портрет. Она и Орландо живут, находясь вместе, соединенные смертью. Тереза покачала головой. Все это было слишком непонятно для нее. - Я... могу стать похожей на нее? - спросила Тереза. Мендес рассмеялся. В его смехе проскакивали визгливые, глумливые нотки. - Нет, детка, ты не будешь похожа на Мариту, ты просто станешь ею. Красива, как богиня Высших Сфер, и...этого тебе достаточно, не так ли? Тереза кивнула. Что-то настойчиво шевелилось у нее в голове, какая-то недодуманная мысль, которую она никак не могла поймать за хвост, увлеченная рассказами Мендеса. Наконец он на минуту замолчал, и Тереза наконец вспомнила самое главное. ЦЕНА. Чем ей придется заплатить, чтобы получить желаемое? Мендес, еще в самом начале упоминал о "соответствующей цене". Осталось выяснить, что это значит. - Пустяки, - ответил небрежно козел на ее с трепетом заданный вопрос. - Сущие пустяки. Ты должна будешь раз в год бывать на балу, устраиваемом у нас, в Ассиах, его Архидемонством Таумиель Двухголовым. - Что это значит? - настороженно переспросила Тереза. - О, ничего такого, о чем ты, наверное, думаешь. Успокаивающе поднял волосатые лапы Мендес. - Никаких кровавых клятв, обещаний поставлять ко двору Их Величеств Тогарини невинные души, я повторяю, никаких клятв. Достаточно обещания, высказанного вслух. В назначенный срок тебе будет присылаться приглашение, ты должна принять его и явиться на бал. Заметь, это БОЛЬШАЯ честь. Тысячи существ стремятся всеми правдами и неправдами заполучить приглашение на ЭТОТ бал. На нем бывают все, кто имеет вес в Ассиах, и даже за его пределами. Там можно встретить всех десятерых Архидемонов, иерархов Дьявольской Короны, их приближенных и слуг. - Но... почему я? - удивленно спросила Тереза. - Я же никто, совершенно никто. Что я буду делать на этом блистательном празднике? - А вот тут ты ошибаешься, детка. Я уже тебе говорил, но ты, видно, пропустила мимо ушей. Сама того не зная, ты вытянула самый счастливый билет из всех возможных. Получив внешность Мариты, ты получаешь ее богатство, ее положение, то есть, ты автоматически становишься Первой Леди этого мира. А люди такого класса получают приглашения на бал Двухголового. Другое дело, принимают они их, или нет. Для тебя же это будет всего лишь приятной обязанностью. Ну как, приступаем к трансформации? - и Мендес нетерпеливо потер лапы. - Да. - Сказала Тереза. Давайте начнем. - Тогда - проговорил козел, - прежде, чем начать, небольшая формальность. Я скажу несколько слов, а ты, детка, просто повтори их за мной. Идет? Тереза кивнула, нервно сглотнув сухим горлом. - Итак, начинаем! - и Мендес подмигнул Терезе, одновременно приглашающе взмахнув рукой: - О, Величайшие Архидемоны Сатана и Молох, и Архидемон Дьявольской Красоты, Великий Бельфегор - Тогарини, Вас благодарю я и припадаю к стопам Вашим, за оказанную мне милость, и принимаю приглашение, посланное Вами для меня. Отныне и всегда я буду, как и сейчас, принимать приглашения, посланные Вами, а так же те, что посланы кем-нибудь из ваших слуг. Так же я буду отныне и впредь принимать с благодарностью все те знаки внимания, коими Вы захотите осчастливить меня. - Тереза покорно повторила все слова, как того просил Мендес. - А теперь, Благородная Госпожа, нижайше прошу встречать Его Дьявольское Высочество Принца Бельфегора, сию минуту прибудущего приветствовать Вас! - Голос Мендеса звенел от торжественности, откуда ни возьмись на плечах его оказалась наброшена черная, как сама тьма, мантия с кровавым подбоем, и длинная тонкая шпага с сверкающим эфесом, без ножен, закачалась у бедра. Мантией козел очень изящно подметал пол, отвешивая Терезе изысканный поклон, начав вдруг проявлять к ее особе утонченную вежливость и подобострастие. Как только он договорил, воздух в помещении заискрился, свернулся в смерч, внутри которого угадывалась стройная, высокая фигура. - Князь всегда лично приветствует гостей, впервые приглашенных на наш бал - вполголоса произнес Мендес, преклоняя колено. Тереза стояла, как завороженная, ничего не чувствуя, и только не отрываясь смотрела на возникшего перед ней рыцаря. Воистину, иерарх сферы Дьявольской Красоты, был дьявольски красив! Смуглое, резко очерченное лицо. Глаза, в которых подобно морским волнам, плещется безумие. Неожиданно мягко очерченный рот с большими, яркими губами. Брови, подобно крылам альбатроса взмахивают к вискам. На высокий лоб спадает водопад черных, с блестками волос. Вся стройная фигура его была затянута в черную с матовым отливом кожу, по которой, от широких плеч, до закрывающих середину бедер ботфорт, змеятся тонкие отблески. Бельфегор посмотрел Терезе в глаза. И улыбнулся. Весь его облик тут же неуловимо переменился. За разведенными в улыбке губами сверкнули длинные, слепящебелые клыки, какие бывают у хищников, каждый день питающихся кровавым, свежим мясом; Заостренные на концах уши раздвинули черную гриву, вздыбившуюся, как шерсть зверя; Сверкнули желтым безумием глаза, и зрачки сжались в еле заметные щелочки; Верхняя губа его, неуловимо раздвоенная, изогнулась в хищной улыбке. Из-за спины на мгновение показался длинный хвост, как плеть, хлестнувший по шагреневой коже ботфорта. На мгновение, всего лишь на мгновение перед Терезой возник Зверь, в повадках которого было что-то от волка. Прекрасный, дьявольский и хитрый... Принц плавно скользнул навстречу Терезе, легко склоняя венценосную голову в поклоне, и взял ее за руку. Тереза присела в реверансе, мельком удивившись, как слушается такое неуклюжее раньше тело. Принц, легко улыбаясь, поднес ее руку к губам, и девушка не смогла поверить глазам. Вместо грубой, распухшей конечности, ранее бывшей ее рукой, принц сжимал тонкое, хрупкое произведение искусства, отливающее жемчужной белизной. - Рад приветствовать Вас, Госпожа Марита, - надеюсь, Вам понравится Ваше новое лицо. - И плавно развернул ее к стене, на которой висел портрет. Холст из золоченой рамы исчез, и на месте его матово серебрилось гладкое зеркало. У Терезы захватило дух. Дама, ранее смотревшая с портрета, теперь отражалась в зеркале, и рядом с ней - князь Бельфегор, ласково и чуть насмешливо глядящий ей в глаза. В глаза зеркального отражения. - Благодарю Вас, высокий Князь - произнес глубокий, певучий голос, Тереза опять склонилась в поклоне, придерживая роскошное бархатное платье багряных тонов кончиками тонких пальцев, и лишь удивилась про себя. Все, что она делала, было таким естественным, будто она обучалась придворному этикету всю свою жизнь. - Разрешите преподнести вам, госпожа Марита, маленький подарок. - И князь обвил ее руку изящным тонким браслетом с единственным камнем густого, тягучего желтого цвета, с тонкой темной черточкой в середине. - Это одновременно и ваше приглашение на первый бал, который начнется через несколько минут. Желаю всего хорошего, госпожа Марита. - С этими словами блистательный принц растворился в воздухе. Мендес тоже переменился. Теперь это был мужчина с раскосыми черными глазами, резкие черты лица оттеняли светлые волосы. Исчезли нелепые гусиные крылья, вместо них за спиной висел обнаженный меч, в эфес которого был вставлен такой же камень, что подарил Терезе князь Бельфегор. Мужчина, в костюме тех же цветов, что и у принца, подошел к Терезе и произнес: - Я буду вашим кавалером на бале у моего хозяина, госпожа Марита. Обопритесь на мою руку, мы отправляемся. И, не давая девушке опомниться, увлек ее за собой. - Мы будем двигаться самой длинной дорогой, чтоб вы могли увидеть как можно больше, госпожа Марита. Тереза закрыла глаза.