— Алмушка! — с криком вскочила она, наконец освободившись от липкого, тягучего сна. Прохладный ветер ворвался в открытое окно и гулял по комнате, развевая легкие, прозрачные занавески. Лунный свет мерцал словно золото, тускло освещая комнату. Старые настенные часы с шумом пробили двенадцать. Алмушка так и не вернулась… Сердце начало бешенно биться, чувствуя тревогу.
Она набирала снова и снова номер Алмушки, но тот же бездушный голос, в который раз, выговаривал отчетливо выученную одну и ту же фразу:
— Абонент в не доступа…
Устав, апашка набрала номер полиции и, когда услышала живой голос, тут же перебив его, выложила всё наболевшее у нее за это время:
— У меня пропала внучка! Вы слышите? Алло?
— Когда в последний раз видели её?
— Утром… Ушла и не вернулась до сих пор.
— Ну, может с друзьями гуляет… — улыбнулись на том конце. — Подождите еще два дня. Если не вернется, так уж и быть, будем искать…
Апашка в шоке опустилась в кресло, выронив телефон..
«Что она только что сказала? Это Алмушка-то гуляет с друзьями?» — она в бешенстве снова набрала тот же номер и повторила свою просьбу:
— Вы, наверное, меня не так поняли… — начала она как можно спокойнее — Человек пропал, понимаете?
— Я всё хорошо Вас поняла, — спокойно, как ни в чем не бывало, ответили на том конце. — Вот, если через два дня не объявится, то подадите заявление, а пока извольте. Не занимайте, мое время… — в трубке послышались гудки…
Апашка охнула в полном бессилии, не зная что делать. Спасть не хотелось. Не до сна… Она подошла к окну и долго всматривалась во тьму, надеясь увидеть очертания родного человека. Так и простояла до самого утра. А как только начало светать, собралась в дорогу.
Жестокость
Глава 4
В полицейский участок поступило заявление о пропаже человека. Пропала девушка, студентка местного колледжа, бывшего СПТУ-32. Обычная девушка, никаких особых примет: среднего роста, худощавого телосложения. Была одета в момент ухода из дома в белую блузку и черную юбку. Фотография прилагается. Всё.
Следователь внимательно посмотрел на фото:
— Куда она могла деться? Может сама вернется через 3—4 дня? Погуляет и вернется… — он уставился в потолок. — Устал… Очень устал…
Тяжело вздохнув, он еще раз посмотрел на фото, что-то подсказывало ему, что она не из таких.
— Надо проверить круг знакомых, может кто-то видел её? — сказал он помощнику, сидевшему напротив и попивающему медленно прохладную, только что купленную в ближайшем киоске» колу.» Духота. Кондиционера в помещении не было, только старый, изготовленный еще во времена Советского Союза, допотопный вентилятор, от которого было мало толку.
В колледже даже не заметили отсутствия Алмагуль. Уроки шли как обычно, как-будто вообще ничего не произошло. Учителя и однокурсники удивились тому, что пришли из полиции и стали расспрашивать про Алмагуль. Они отвечали им, что она верно в колледже, но когда те просили подозвать её, то обнаруживалось, что таковой нет и очень удивлялись этому. Ведь она никогда не пропускала занятия.
Как её охарактеризовали, девушка она была очень тихая, незаметная, часто пропадала в библиотеке, этакая» серая мышь». Даже одежда ей под стать, такая же серая, старая, поношенная, выцветшая, старомодная. Над ней все подшучивали, придумывали смешные прозвища, а та терпела, молчала. Озорники становились смелее, видя, что всё сходит им с рук, их, казалось бы, детские шутки становились всё злее, острее на язычок, беспощаднее, как змеиное жало.
Особенно в этом преуспела одна сокурсница, называющая себя на модный английский манер Жанет: высокая, яркая, уверенная в себе, всегда одета по последней моде и при деньгах, нахальная, могла спокойно отпустить пару матёрых словечек в адрес не только своим сокурсникам, но и тем, кто постарше и даже учителям, ни чуть не стесняясь в выражениях, говорила всегда открыто, никого и ничего не боясь. Она была полной противоположностью тихой, закомплексованной, забитой и даже слегка сутулившейся Алмагуль или Алмушки, как её тут называют. Учителя смотрели на это сквозь пальцы, не хотели связываться, не хотели проблем. А одна из учителей, та самая классный руководитель, как-то подозвав её, шепнула на ушко, что если та надумает пожаловаться полиции или ещё кому, то точно не увидит свой диплом. Уж она-то постарается.