— У нас с дормерцами, видимо, разные понятия о приличиях, дорогая леди, — голос княгини был непрошибаемо дружелюбным. — У нас, как вы знаете, совершеннолетие наступает в двадцать лет. Если до этого времени отец или опекун посмеет принуждать девушку к замужеству или ещё к чему-то, то его ждёт суровое наказание. Его изгоняют, а девушка и всё её имущество переходят под опеку Совета высоких леди и лордов до наступления совершеннолетия.
Скандал. Это был даже не намёк. Княгиня прямо объявила им, что они торгуют своими дочерьми и одна из них находится прямо здесь. Леди Бельвис побелела, а Альтея теплым, сочувственным голосом, обращаясь, кажется, только к ней одной, закончила:
— Никто не имеет право принуждать другого, будь то отец или брат. И покупать чье-то тело без души — это преступление. У нас это неприлично. А свобода? Она прекрасна, на самом деле. Попробуйте как-нибудь.
Брат подхватил почти полуобморочную леди Бельвис и потащил её прочь. Скандал! Мужчины вокруг леди Альтеи не смотрелись теперь милыми щенками, что просят косточку. Это были волки, злобные, готовые убивать. Она посягнула сейчас на устои их мира, на то, чем пользовался, в чём находил удобство и удовольствие каждый из них. И король — первый!
— Леди Альтея! Позвольте пригласить вас на танец?
— С удовольствием, Ваше Величество!
Княгиня подала руку королю, ласково улыбнулась побледневшим от бешенства лордам и величаво уплыла.
— Что это было сейчас? — тихо спросил король, вступив в танец.
— Правда.
— Кому она нужна, ваша правда? Вы настроили против себя несколько именитийших лордов!
— Может быть этой девочке, которой вы пользуетесь, Ваше Величество, не спросив на то позволения? — безмятежно отвечает дама.
— Я никогда не был насильником! Как вы смеете?
Странный разговор для танцующей пары. Вместо флирта, так сказать. Альтея непочтительно фыркнула:
— Вы — сильный менталист. Ни одна из них и не поняла, где были их собственные чувства и желания, а где навязанные. Заметили, как плохо ей стало? Что-то начало доходить…
Это невозможно! Король подхватил леди Гарнар под руку и вывел из круга танцующих. Направился к двери на террасу.
— Давайте пройдемся. Вы не против? — вспомнил, все-таки, что принуждать нельзя.
— Нет, конечно. Почему бы не прогуляться по тёмному парку… Ваши придворные придумают себе пикантную причину нашей прогулки, а мы сможем поругаться без лишних глаз.
— Вы когда-нибудь бываете серьезной?
— Спросите у ваших советников, Ваше Величество.
Король заржал, просто не смог удержаться:
— Они приходили ко мне. Жаловались, что вы неуступчивы, имеете дурной нрав и ругаетесь как солдат.
— Я и есть солдат, Ваше Величество.
Король удивлённо моргнул, а она ответила:
— Как бы я могла командовать воинами, если бы ничего не понимала? Это было бы неуважением к их трудам и жертвам.
Король недоверчиво покачал головой:
— Странные вы…
— Не более, чем вы. Что за радость принуждать девочку, пусть и давая ей иллюзию удовольствия? — Тай не осуждала, только удивлялась и пыталась понять.
Они остановились и рассматривали друг друга в свете ярких лун. Слишком разные, слишком. Во всем. Король пошёл дальше вглубь парка.
— Мне нужен наследник, вот и весь ответ.
— Но разве вы не понимаете, что вот так получая потомство, вы раз за разом выкручиваете руки магии и извращаете свой путь под небесами? Вы ведь однажды выродитесь, вы не можете этого не знать!
— Знаю. Но что я могу сделать? Забыть о своём долге и ждать мифическую любовь? Где бы я мог её встретить и когда?! — почти кричал король.
— Ваш отец встретил тут, рядом, в академии. И если бы не ваши устои и обычаи, то он прожил бы долгую и, возможно, счастливую жизнь, — Альтея помолчала, а потом всё же закончила. — Нельзя ломать сам смысл жизни и думать, что вам ничего за это не будет.
— Конечно, будет! — резче, чем хотел, ответил король. — Помните, я говорил вам, что уже плачу?
— Тогда зачем?
Эльдар засмеялся надтреснутым, злым смехом:
— Клятва, конечно! Всходя на трон каждый из нас клянётся сделать всё, для выживания и благоденствия дормерцев!
Они дошли до изящной беседки и вошли внутрь. Тонкий запах роз разливался в воздухе. Эльдар усадил леди на широкую скамью, покрытую подушками. Сам уселся напротив. Резко переменил тему. К чему эта задушевность, что будит в душе запретное? У него есть долг и он касается княгини Гарнара, в том числе. "Покорить или уничтожить".
— Зовите меня по имени, леди. И я хочу, чтобы вы стали моей фавориткой.