— Вы проявили удивительное милосердие к тем, кто едва не отправил вас к праотцам, Лорд Наместник! Да ещё и озаботились тем, чтобы несчастные сохранили достоинство и не остались в памяти людской с искажёнными страхом лицами. Это поистине милосердно! — протянул он ехидно.
— Вид отсечённых голов родителей — не то, что должны видеть дети. Даже если это дети изменников, — хмуро глянул на него Наместник.
— И вам не хотелось их крови и страданий? — препарировал его острый взгляд из-под кустистых бровей. — Воздаяния за ваши страдания, так сказать?
— Крови и страданий я, милейший лорд, увидел на несколько жизней вперёд, — холодно парировал Командующий. — Закон исполнен и этого достаточно.
Он устал от этого разговора, от всей этой давящей обстановки и хотел скорее уйти, но старый лорд вцепился клещём:
— Сегодня вечером в Ратуше состоится приём в вашу честь, дорогой Наместник. Первый после того прискорбного случая. Почтите ли вы его своим присутствием? Я и моё слово выступаем гарантией вашей безопасности. Мы будем чествовать вас и вашу милость к городу. Кроме того, юные лорды Карн и Навель жаждут лично поблагодарить вас за милосердие.
Дарбор говорил, вроде бы неспешно, но так, что слово вставить невозможно и Мар был вынужден выслушать тираду до конца.
Коротко кивнул лорду. Устал. Для менталиста — сущий кошмар долго находиться в толпе, особенно в такое время. Поднять щиты и отрезать себя от мыслей окружающих тоже было нельзя. Риск нового покушения никто не отменял.
Кажется, старый пройдоха видел и анализировал всё: его бледность, бисеринки пота на лбу, судорожно сжатую в кулак руку, ту, что он по идее и видеть-то был не должен.
— Отдохните, дорогой лорд. А вечером добро пожаловать! — выдал он на диво нормальным голосом, поклонился и, громко топая, ушёл.
Приём был роскошен, лорды не поскупились. Это можно было расценивать двояко: как извинение за покушение, или как признание власти короля, реалий жизни провинции и попытку сотрудничества. И то, и другое Наместника устраивало.
У него были свои планы на этот вечер, потому он не дал Дарбору взять себя в оборот и перехватил инициативу. Взял слово, поблагодарил за приём, рассыпался в положенных любезностях, а после продолжил:
— Милость нашего доброго короля Эльдара такова, что дети не отвечают за грехи родителей. А так как юные лорды Навель и Карн не запятнаны участием в заговоре, то я уполномочен объявить, что они не будут лишены титулов, земель и прочих привилегий и назвать их новыми главами родов Карн и Навель! — взглянул прямо на парнишек. — Готовы ли вы принести клятву верности королю лорд Навель и лорд Карн?
Юные лорды были, безусловно, готовы. Они принесли клятвы и настроение окружающих неуклонно поползло вверх. С Наместником теперь довольно любезно раскланивались, обменивались ничего не значащими банальностями. Только дам своих старались держать от него как можно дальше, что его, впрочем, полностью устраивало.
Дарбор сверлил его своими глазками, ласково улыбался издалека и направлял к нему всё новых лордов для "светской беседы". Мар не был наивен: конечно же, по своей воле никто к нему в этом зале не подошёл бы. Ну, может быть, за исключением двоих, что с одинаковым отчаянно — решительным выражением на лицах шли к нему.
— Лорд Наместник, мы хотели бы поблагодарить вас за милосердие, — начал более бойкий лорд Навель.
— Благодарите нашего милостивого короля. Он не отнимает титулы у детей опальной знати, — постарался тут же завершить неприятный разговор Мар.
— Мы не об этом, Лорд Командующий, — упорствовал юный лорд Карн. — Вы пожалели лично нас. Завершили казнь быстро и так, чтобы мы почти ничего не видели.
Наместник молчал, вздернув брови. Что ещё скажут ему эти наивные дети?
— Не отпирайтесь! — вступил черноглазый лорд Навель, упрямо нахмурившись. — Вам самому не нравилось то, что происходило. То, как плакала моя мать, — тихо добавил он. — У вас временами было такое лицо, словно вам больно самому.
Ладно! Мальчики оказались глазастыми и умными, к тому же. Свобода, которую последнее время чувствовал Мар, толкнула его ответить:
— Да, мне жаль, что вы потеряли отцов, что страдают ваши матери и что мне пришлось отдать тот приказ, — поколебался пару секунд и продолжил. — Ведь, в конце концов, ваши отцы сражались с захватчиком и имели на это моральное право.