Когда внезапно из темноты показалась тень, я с трудом подавила рвущийся наружу крик ужаса. И когда узнала Ива, моему облегчению не было предела. Он подошел и присел рядом со мной, протягивая ко мне руки.
— Давай ладони. Уже почти утро, я попробую снять наручи. Цепи, соединяющие их с ошейником, мы порвали вчера, так что думаю, что это будет несложно. А вот времени на это уже может и не быть.
— У нас неприятности? — прошептала, приподнимаясь и протягивая ему руки.
— На нас напоролся разведывательный отряд орков. Мы не поняли, засекли они нас или нет. Ян отправился за ними, разузнать, что за племя и окажут ли нам помощь. Вернется примерно к рассвету. А ты еще поспи, если что, я разбужу. — Говоря это, он перебирал мои пальцы, и массировал каждую фалангу. Потом взялся за запястья и стал ласково их поглаживать. А потом на меня снова накатила волна нежности, силы и заботы. И я снова уплыла в восхитительных волнах неги и покоя, с трудом осознавая, что снова сижу в объятьях Ива, уткнувшись лицом в его грудь, он поглаживает меня и что-то напевает.
Очнулась я от неприятного чувства, что за мной кто-то наблюдает и этот кто-то чужой. Открыв глаза, я прямо перед собой увидела огромного орка, и не думая запустила в него со всей силы обезболивающим параличом. Орк покачнулся и всем весом навалился на меня, придавив к земле, и я с ужасом поняла, что мне из-под него самой не выбраться. Рядом раздался шум, эту тушу с меня сняли, и я с облегчением увидела целых и невредимых Яна и Ива, правда окруженных со всех сторон огромными зелеными орками. Так что обрадовалась я рано. Я вскочила на ноги и огляделась.
На спорных землях я часто видела орков, но в основном это были относительно мирные орки. Они были, безусловно, высокие, лысые и клыкастые. Но цвет их кожи варьировался от светло желтого до темно коричного. Они были по-своему привлекательны. Высокие, с сильно развитой мускулатурой, были не лишены обаяния и обходительности. Я даже общалась с некоторыми из них и неплохо говорила на их языке, правда все разговоры заканчивались предложением стать третьей или четвертой женой. У орков было многоженство, и чем больше жен, тем богаче и сильнее был орк. А еще они были очень любвеобильны и встречались полуорки, рожденные от человеческих женщин. Правда судьба их была незавидна. Отцы редко признавали таких детей и принимали в семью и племя, считая их заведомо слабыми. А матери отказывались от них, не желая содержать. Так что выживали они редко. Только если их принимал приют по случаю праздника святого покровителя.
Орки, которые нас окружали сейчас, были другие. Цвет их кожи был зеленый. У кого-то темно зеленый у кого-то светлый. И они были огромны. Выше Яна или вровень с ним. И клыки из рта торчали гораздо большего размера, чем я видела у других. Еще они были почти все без одежды. Только на бедрах была юбка, короткая, не доходившая до колен. С ног до головы они были увешаны оружием и амулетами, зачарованными и нет. Все их тела блестели под лучами утреннего светила, натертые, наверное маслом. Огромные лбы с выступающими надбровными дугами, под которыми блестели суровые темные глаза. И вот все эти глаза сейчас с подозрением уставились на меня.
— Ана, сними паралич немедленно, пока это не восприняли как нападение, — не терпящим возражения тоном приказал Ив.
Я немедленно подчинилась и забормотала, обращаясь к встающему с земли орку.
— Я не нарочно, я случайно. Просто испугалась и не проснулась толком. Простите меня. Мир всему вашему племени и процветания земле. Пусть ваши предки в чертогах воздаяния никогда не знают голода и жажды. Пусть путь племени всегда выстилают сочные луга и легкие дороги, — Я лепетала и с ужасом видела, как хмурится Ив, а Ян скрипит зубами.
— Ана, ты говоришь на орочьем? Только этого нам и не хватало. Почему ты не предупредила? — зашипел на меня Ян.
— Я не думала, что это важно. Вы не спрашивали. А почему это так ужасно?
— Тьма раздери всех моих врагов, Ана! Герцогини не говорят с орками. Ты заставила упасть на землю одного из них, знаешь их язык и ты при этом жрица. Как теперь все это разгребать? Теперь все племя захочет взять тебя в жены и хвастаться свалившимся в руки богатством.