— это правда. Боялась разочарования. И правильно, что боялась, потому что все так и случилось. Разочарование. Только не чувствуется удовлетворения оттого, что она оказалась права. Люба вздохнула.
На кухне она поставила чайник. В пакетике успокоительный чай. Она уже привыкла к его вкусу. Может если сейчас она его выпьет, то удастся уснуть? На кухню вошла Света.
— Ты как?
— Все нормально, мам. Все будет хорошо. Одно не могу понять, почему так тяжело?
— Потому что первая любовь — это всегда тяжело и непонятно.
— Значит, со следующей будет легче?
— Нет. Все повториться. Только первая запоминается на всю жизнь.
— Такое сложно забыть. — ответила Люба, посмотрев в окно.
Она увидела лишь свое отражение. А перед глазами промелькнули воспоминания начиная с первого дня знакомства со Стасом. Первый поцелуй, первая страсть, любовь. Все-таки она его любила. Хотя не могла понять за что. Похищение, попытка изнасилования, что с его стороны, что со стороны тех мужиков. Или он все же соблазнял? Хотя где разница? Что остановился, когда она попросила? Наверное. Как все сложно. Два года назад все было намного проще. Может, тогда она еще была по-детски наивна? Сейчас же повзрослела? Или потому что стала старше начала все усложнять? Одни вопросы, на которые не найти ответов. Или ответы покажет только время, с которым придет и опыт. «Положи все в копилку опыта». «Забудь все, кошмарным сном». «Оставь только хорошие воспоминания». Так она и поступит. И продолжит жить дальше. Через полтора месяца ей исполнится восемнадцать. В конце года надо сдавать экзамены. Поступать. Она же еще не выбрала куда идти учиться дальше. «Двигаться от мелкой цели к более крупной, чтоб не было время на мысли». Главное, не останавливаться и не погрязнуть в жалости к себе. Постепенно все наладится.
Глава 21
Учеба хорошо забивает голову. Зарыться в книжки с головой и уйти от проблем. Люба почти не поднимала головы от книг. Она только и дела что чего-то зубрила. Каждую свободную минуту, лишь бы не думать, не вспоминать, не переживать. Наступил декабрь. Через несколько дней ей должно было исполниться восемнадцать. Люба сидела на кухне за кружкой чая и заучивала стих. К ней присоединился Ярик, который от безделья рисовал чертиков в тетрадки. Он часто сидел рядом с ней. Не мешал и не отвлекал. Просто был рядом, как тень. Хлопнула дверь. Вернулась Света. Она сразу прошла на кухню. Взволнованная. Люба нахмурилась, но промолчала.
— Как раз вы мне и нужны. Нужно поговорить и серьезно. — сказала она.
— О чем? — сразу напрягся Ярик. Лента подумала, что он вспомнил про двойку, которую еще не исправил, но дело было серьезнее. Скорее всего, это касалось Стаса.
— Я была сегодня у следователя. — начала Света. Лента только поджала губы. — Нужен адвокат, чтоб он помог скостить срок Стасу. Просто так его защищать никто не будет.
— На адвоката нужны деньги. — добавила Люба.
— Все верно. — Света посмотрела на нее. — Так ему могут по полной дать. Это пять лет. С адвокатом все снизить срок до двух-трех лет. Одно плохо, что дело резонансное. Под прицелом камер. Адвокат заломил сумму очень большую. Денег таких у меня нет. Взять неоткуда. Но есть у вас. Стас присылал деньги на будущее. На учебу. Я их откладывала. Решать вам, ребята. Деньги не скажу, что большие, но приличные. Хватит и на адвоката, и на штраф.
Это не совсем честно и Стас, откровенно говоря, против, чтоб я брала эти деньги…
— Но сейчас ему нужна помощь. А отворачиваться нельзя. Как-никак одна семья. — сказала Люба. Эти слова она часто слышала от Светы.
— Тебе на следующий год деньги понадобятся. Ладно, Ярик. Ему до окончания школы, как до луны.
— Я все равно поступать буду на бюджет, там, где есть общежитие. Так как я сирота, то мне положены какие-то выплаты и стипендии. Можно еще и неофициально работать. Все равно студентов на подработки официально никто не берет. Ничего, мам. Справлюсь. Я не против. Стасу эти деньги нужнее.
— А я против. — неожиданно сказал Ярик.
— Почему? — спокойно спросила его Света.
— Человек должен сам отвечать за свои поступки. Не за счет женщин и детей.
— Ого! — Люба присвистнула. — Какие слова! Не мальчика, а мужа.
— Ты смеешься, но я прав. Чем отличается мужчина от женщины? — серьезно спросил ее Ярик.
— Чем?
— Мы должны вас защищать и заботиться, а не ставить в еще более тяжелое положение из-за своих проступков. Поэтому я понимаю отца, который против вашей самодеятельности. — Ярик все это сказал с таким серьезным выражением лица, что Люба еле удержалась от улыбки.