— Я уже думала, что мне пора начать ревновать.
— Нет, моя женушка. Тебя не променяю. — он поцеловал ее. Миг и от одной искры разгорелось пламя страсти, которое они смогли потушить лишь через час. Итак повторялось из раза в раз. Они были вместе пять месяцев, а все не могли насытиться друг другом.
Глава 33
Первая ссора случилась на Новый год. Они праздновали у Светы. Ярик куда-то уехал еще около девяти вечера. После боя курантов Стас и Люба возвращались домой. Многие вышли на улицы. Люди запускали фейерверки. В одном из дворов началась баталия из снежков, которую устроила детвора. Им что-то кричала мама, но те ее не слушали, продолжая вечную, как мир, снежную войну. Люба смотрела на них и немного завидовала той женщине, что вытаскивала одного мальчишку из сугроба, говоря про мокрые ботинки и недавнюю простуду. А впереди шла молодая пара с коляской. Они видимо решили в Новый год пойти гулять всей семьей, включая малыша. Тот крепко спал, не обращая внимания на взрывающиеся фейерверки и петарды, от которых у Любы сердце в пятки уходило.
— Интересно, почему он не просыпается? Тут ведь шумно. Или ребенок глухой?
— Необязательно. — ответил Стас. — У меня, когда Ярик был маленький, соседи сверху и сбоку затеяли ремонт. Он засыпал и просыпался под звуки перфоратора и дрели. В итоге дошло до того, что привык не боятся громких звуков.
— Я даже и не знаю, что такое маленькие дети. Немного с Наташиными возилась.
— Дети — это проблемы. Первое, они привяжут тебя к дому. Второе, постоянные переживания по простудам и болячкам. Мысли, где достать денег, чтоб одеть, накормить, выучить. Так они еще могут и претензии порой предъявлять, что ты их не так одел, не купил велосипед кручи или на уровне, чем у соседа. Переживания о судьбе ребенка, в которого ты вкладываешь огромные деньги все восемнадцать лет. Самое невыгодное вложение инвестиций на мой взгляд. Если бы я все деньги, что тратил на Ярика откладывал в банк под проценты, то был бы миллионером. Я все вкладываю и вкладываю, а вижу только ворчание и неблагодарность.
— Он к тебе предвзято относится. Не может простить, что тебя рядом не было большую часть его жизни. Чувствует, что не нужен, вот и ведет себя соответствующе. Он не нужен тебе, поэтому и ты не нужен ему. — пиная ком снега, ответила Люба.
— Да мне как-то плевать на его отношение ко мне. Просто я тебе говорю, что с детьми всегда проблемы. Будешь только переживать за них. В жизни и так много сложностей. Зачем ее делать еще сложнее? — спросил Стас.
— Значит ты категорически против детей? — спросила его Люба.
— Мне это не нужно.
— А если случайно получиться?
— Не получится. Я за этим слежу.
— Но бывают ведь моменты, что может случиться…
— Нет. — он неожиданно улыбнулся и повернулся к ней. — Люба, оставь свои опасные мысли. В жизни все может быть. Например, одна упрямица решит подстроить, чтоб презерватив порвался, или начнет соблазнять не вовремя. Мол, залечу, а он потом простит. Победителей не судят. Забудь об этом. Судят и еще как.
— Стас коснулся ее щеки. Он говорил спокойно, с улыбкой, но Люба видела в его глазах холод, который морозил сильнее, чем новогодняя ночь. — Я тебе этого не прощу. Уйду. Ребенка не признаю. А ты плакать будешь, потому что жизнь твою испорчу. До такой степени, что ты меня возненавидишь. Мы с тобой живем, вот и давай жить дальше, как прежде. Без глупых экспериментов. Поняла меня?
— Ты мне угрожаешь? — тяжело сглотнув, спросила Люба. Она была потрясена его словами. После всех заверений в любви, слышать угрозы было дико.
— Предупреждаю. А ты знаешь, что слова я на ветер не бросаю. Доказал тебе это не раз. — он поправил ей шарф, чтоб не дуло. — Пойдем домой, а то, наверное, замерзла.
— Почему ты так говоришь? Почему ты решаешь, что мне нужно. Может тебе это не нравиться, то не значит, что не может нравиться мне! — вспылила Люба.
— Нам. Мы как бы вместе живем. Почему я должен жертвовать своими интересами ради тебя? Мир не крутится вокруг тебя, мое солнышко. В каких-то мелочах я пойду на уступки. В каких-то у меня принципиальная позиция. Так что не обижайся.
— Не надо мне угрожать! — Люба зло посмотрела на него.
— Не буду, если ты не будешь делать глупости. — ответил Стас.
Жизнь медленно текла дальше. Они не возвращались к этому разговору, но Люба продолжала тайком прокручивать его слова вновь и вновь. Она принимала его позицию. Стас был старше. Порой ей казалось, что он проживает уже вторую жизнь. Но она только начинала свой путь. У него уже был взрослый сын. У нее не было никого. А что дальше? Когда они будут старыми? А может случиться, что они проживут лет десять, а потом расстанутся. Ей будет к тому времени тридцать четыре. И что останется у нее?