Рина решительно встала:
– А Кавалерия знает. И Меркурий тоже… Может, что-то случилось? Давай я вернусь на Гавре! А ты телепортируйся!
– У меня нет нерпи, – напомнил Сашка.
– Я дам тебе свою.
– И сама останешься без гепарда. И без седла, кстати, тоже!
Рина нахмурилась. Она забыла, что Гавр не оседлан.
– Он и так меня слушается!
– Да? Тогда попроси его принести вот эту шишку и положить ее рядом с тобой!
Сашка нашарил на траве шишку и бросил ее так, чтобы Гавр видел, куда она упала.
– Что, просто принести и положить рядом? – не очень уверенно повторила Рина.
– Да. И спокойно отойти в сторону.
Рина откашлялась:
– Гавр! Апорт!
Гавр, не интересуясь шишкой, засовывал нос в мышиную нору и поскуливал от нетерпения.
– Гавр!!!
Гавр неохотно потащился к шишке. По дороге он то и дело оглядывался, проверяя, не сбежала ли мышь. Подошел к шишке, понюхал и опять кинулся к норке.
– Это потому, что ее бросил ты! Он тебя не уважает! – нашла причину Рина.
Подняв шишку и приблизившись, чтобы показать ее Гавру, она незаметно коснулась его шеи гепардом. Мысли Гавра прыгали как зерна в жужжащей кофемолке. В центре же всего была мечта о жирной мыши. Рине несложно было подменить шишку на мышь. Не шишка сейчас полетит по воздуху, а выскочившая из норы мышь… Вот она выглядывает, вот…
– Ай! Что ты делаешь?!
Гавр заскулил, взвился на метр и в воздухе ухитрился раскинуть крылья. Зубы его с хрустом разгрызли шишку, которую Рина даже и бросить не успела – только откинуть от себя, чтобы не остаться без пальцев.
Сшибленная с ног, Рина лежала на земле. На нее с брюха Гавра осыпался песок, в то время как сам Гавр страстно дожирал шишку и по мере того, как дожирал, на его морде отражалось недоумение.
– Нет! – сказал Сашка. – Не надо мне твоей нерпи. Я сам дойду. Пусть ряды наши немножко поредели! Я не пропаду. Если что – заночую на дереве, а воду вскипячу в кроссовке.
– И как, интересно?
Сашка смутился, жалея, что привел неудачный пример.
– Ну, для этого кипятильник нужен, а так – запросто, – сказал он.
Рина села на Гавра и, крепко обхватив его за шею, коснулась кожи гепардом. Теперь она не спешила. Увидела его мысли, увидела свои – и стала постепенно смешивать оба потока. Спустя несколько мгновений Гавр перестал выкапывать мышь и озабоченно вскинул морду, точно вспомнив о чем-то крайне важном. Перешел на легкий бег, раскинул крылья, с силой оттолкнулся задними лапами и взлетел. Летел он торопливо и целеустремленно. Рина, посмеиваясь, представляла себе другую гиелу, которая отрывает заветную косточку, зарытую Гавром под его сараем. Вот она сладостно обнюхивает ее, вот с треском разгрызает и произносит: «Спасибо тому наивному дурачку, который хранит такие ценности вне стен государственного банка!»
Гавр негодующе заскулил и, пылая жаждой мести, заработал крыльями вдвое быстрее. Рина же неожиданно ощутила, что у нее неудержимо капает слюна и что она сама готова вцепиться в кость. Сильное желание гиелы передавалось и человеку. Вот она – опасность смешения сознаний!
Километры, отделявшие овраг у лесничества со ШНыром, Гавр пролетел рекордно быстро. Причем последние несколько сотен метров, снизившись, крался почти над вершинами. Рина вначале не понимала зачем, а потом сообразила, что Гавр не хочет попасться на глаза похитителю косточек. Собирается подобраться к нему внезапно, пока тот не скрылся.
Рина попыталась переключить мысли Гавра на что-то более мирное. Теперь ей было уже неловко, что она его обманула. Принялась осторожно внушать ему, что никаких косточек нет. Однако Гавр почему-то не успокаивался. Напротив, сев на землю, стряхнул с себя Рину и пополз, подбираясь к сарайчику на брюхе. Рина шла за ним, что-то успокаивающе бормоча.
Гавр продолжал красться. Он дрожал от нетерпения. Шерсть стояла дыбом. Неожиданно он сорвался с места и ринулся к сарайчику. Обогнул его стену, закрывавшую Рине обзор, и Рина услышала щелканье зубов и звуки грызни. Скользя по мокрой траве, Рина взбежала на пригорок, толкнулась ладонями в стену сарайчика и выскочила из-за него. Гавр, вцепившись в загривок еще какой-то гиеле, катился вместе с ней в овраг. Внизу же произошло нечто странное. Гавр, который был крупнее и явно сильнее, внезапно выпустил гиелу и с некоторым смущением отступил.
Вторая гиела, рыча, вскочила. Мельче Гавра, песочного цвета, с белым пятном на морде и очень худая, она, кинувшись, попыталась схватить Гавра за горло. Гавр отпрыгнул. Зубы гиелы щелкнули вхолостую. Уши у Гавра были прижаты и зубы продолжали скалиться, но все же вся грозность из него куда-то улетучилась. Он выглядел скорее растерянным, и другая гиела это прекрасно понимала. Она еще раз щелкнула зубами, взлетела на пригорок и вцепилась в отрытое из-под сарайчика коровье бедро. Это была прекрасная кость, такая массивная, что у Рины имелся, помнится, соблазн сделать из нее палицу.