Но они были не полностью черными. От висков шли длинные пряди темно-фиолетового цвета. Их было много и они причудливо вились вокруг обнаженных плеч.
Ее глаза были закрыты, но это не мешало мне любоваться ее дивными чертами лица. Высокие скулы покрывал бледный румянец, а полные, сочные губы алели, как распустившиеся маки. И вся она как будто светилась. Чистым, нежным и ласковым светом.
Боль внезапно отступила и я с благоговением прикоснулась к этому волшебному существу. Ее кожа была холоднее мрамора на котором она лежала.
Гладкая, будто покрытая льдом, она обжигала пальцы.
Испуганно отдернув руку я обернулась к тому, кто знал ответы на мои вопросы.
— Кто она? Она…Богиня?
— Некоторые так считают, — насмешливо ответил мой мучитель, — но сейчас она всего лишь пустая оболочка, в ней нет жизни.
— Нет, я чувствую, что она жива, — возразила я.
— В этом теле нет души. Да, тело живет, но спит беспробудным сном. Оно проснется лишь тогда, когда в него вернется его хозяка, душа.
— А что ты хочешь от меня?
— Я хочу, чтобы ты ее разбудила.
После этого повисла тишина. Неприятная, как липкая паутина, в которой так легко запутаться. Напрашивался вполне логический вопрос, но я его нагло проигнорировала, почему-то задав совершенно другой.
— Зачем она тебе нужна?
— Я знаю, у тебя много вопросов, но ты задаешь не те. Но в виде исключения я отвечу на этот. Не она мне нужна, а я нужен ей. Чтобы вырвать ее душу из мира иллюзей и зеркальных отражений, куда ее заточили, вырвать из чужого мира который стал ей клеткой, а она об этом даже не догадывается. Чтобы вернуть ей душу.
Сердце казалось вот-вот разорвет грудную клетку, так сильно оно билось.
— Посмотри на это юное тело. Оно прекрасно, не так ли? Совершенно. Идиально. Но ее душа в миллион раз прекраснее и восхитительнее. Она пылает небесным светом. Ты знаешь, цветочек, что когда умирает одно из отражений звезды, за миг до своей гибели, оно светит ярче тысячи солнц. Но душа этого создания, — он намотал на палец длинный фиолетовый локон, — рождает свет миллионов таких отражений.
— Я не верю в благотворительность, — отрезала я, ничего не поняв про отражения, но не став переспрашивать, — особенно в твоем случае. Она тебе за чем-то нужна, и я хочу заключить с тобой сделку. Я разбужу это существо, если ты думаешь, что это в моих силах, но в обмен ты пообещаешь отпустить меня.
Да, это было эгоистично и совсем не по-христиански, но я хотела навсегда забыть это место и никогда больше не видеть этого красивого монстра. Мне было жаль прекрасное, дивное существо, лежавшее на черном мраморе, ведь он заберет его. В груди кольнуло при мысли, что я больше никогда не увижу эту девушку, было в ней что-то родное, до боли знакомое. Но я отогнала эти мысли, понимая, что на кону стоит моя жизнь. Я была нужна незнакомцу только для того, чтобы разбудить богиню, зачем ему простая невзрачная смертная?
— Ты согласен? — напряженно спросила я.
Он вдруг рассмеялся, какбуд-то услышал забавную шутку. Бросив насмешливый взгляд в мою сторону, он отвесил мне шутовской поклон.
— Какая практичность, миледи, я восхищен! Ну что ж, я обещаю, что отпущу тебя, не причинив вреда.
Недоверчиво посмотрев на него, я нерешительно кивнула. Какой смысл ему меня обманывать? Ему нужна не я, а эта девушка. Да и что-то подсказывало мне, что если такой как он дает обещание, он не имеет права его нарушить.
— Что мне нужно сделать, чтобы она проснулась?
— Ничего особенного. Ты должна ее позвать, и она проснется.
Я в недоумении уставилась в дымчато-серые глаза.
— Просто позвать? — он что, издевается? Если нет, то почему смотрит как на полную идиотку?
— У ее души есть имя. Чтобы она вернулась в тело, ты должна позвать ее по-имени. Но имя было украдено.
— И кто вор?
— Ты действительно хочешь это знать? Ну что ж, удовлетворю твое любопытство.
Это твой отец, — слово «отец» он произнес так насмешливо и с такой иронией, что я сначала не поняла, о ком он говорит.
— Мой…отец украл ее имя? — растеряно прошептала я, — но зачем?
— В наше с тобой соглашение не входило такое количество вопросв, или ты хочешь пересмотреть некоторые пункты? — вкрадчиво спросил он.
Ладно, потом во всем разберусь, главное выбраться отсюда.
— Но я не знаю ее имени. Как же я могу вернуть его?
— Ты знаешь. Ты просто забыла его. А ты должна вспомнить.
Вспомнить. Вспомнить. Вспомнить. Боль снова запульсировала в моей голове. И чем больше я пыталась вспомнить, тем сильнее она становилась.