— А кто эти все? Я никого не вижу…
Парень кивнул куда-то наверх, над рекой. Потап присмотрелся. Он увидел, что было довольно светло, но свет дает не солнце, а огромное огненное кольцо. Внутри кольца летели странные точки и приземлялись на берегу. Потап подошел ближе, ему стало ясно, что эти точки не что иное, как человеческие фигуры. Они пролетали сквозь кольцо, а затем приземлялись на землю и лежали так какое-то время, не поднимая головы. Потап прислушался и понял, что все эти люди стонали и плакали. Увиденное так напугало его, что он бросился назад к парню на берегу.
— Там люди! Они все плачут! Что с ними?!
— Они оплакивают свои жизни, — равнодушно ответил парень.
— Зачем они это делают? — немного растерянно спросил Потап.
Парень вздохнул, будто Потап спрашивал очевидное:
— Они испытывают боль и от того плачут. Вы же там, в своем мире, придумываете сказки про Ад, где души на сковородках жарят. Вот считай, что их поджарили.
Потап невольно сел на каменную поверхность недалеко от парня.
— То есть как, поджарили?
— Ну, кольцо видишь? Оно огненное, они пролетают сквозь него и поджариваются, — казалось, парень смеялся над Потапом.
— Это грешники?
— Типа того. Все люди проходят кольцо, но плачут грешники.
— А праведникам что, не больно?
Паренёк не выдержал, взглянул на Потапа и рассмеялся.
— Мне было лень объяснять, но ты рассмешил меня, поэтому ладно, я отвечу. Это кольцо состоит из всеобжигающей любви. Любовь она, видишь ли, огненная. Души проходят к нам из мира живых только здесь. Проходя через кольцо, у них появляется осознание прожитой жизни. Они теперь все помнят, и их ошибки кажутся им ужасными. Какая самая сильная боль которую может испытывать человек, знаешь?
— Нууу… — протянул Потап, — наверное, если бы действительно поджарили…
Тут парень снова расхохотался.
— А ты и правда с юмором. Самая сильная боль — это боль души. У них же нет тел! Как их могут поджарить?! Это боль раскаяния, вы так называете подобное чувство. На самом деле это осознанность, которой им явно не хватало в мире живых.
Потап, ничего не говоря, снова приблизился к людям. Он увидел, как некоторые начинают приподниматься и, как будто проверяя на прочность грунт, не твёрдой поступью начинают двигаться кто куда.
— Куда они идут? — спросил он повернувшись.
— Обдумывать свои жизни и последствия, которые имели их поступки. Они думают, как улучшить жизнь тех, с кем были связаны при жизни. Много земных лет они будут стараться хоть как-то помочь оставшимся, а потом придумают новую жизнь для себя и пойдут заключать договор с Аргоном.
Потап даже подпрыгнул.
— Договор с Арагоном? Но зачем? Почему с ним заключают договор? Я пришёл сюда, чтобы победить Арагона и прогнать его навечно в пещеру! Больше он не сможет мучить бедных людей!
Потап с готовностью защищать всех и вся повернулся к парню. Более изумлённого взгляда ему, наверное, ещё не приходилось видеть. Казалось, парень онемел на несколько секунд, а затем его изумление перешло в безудержное веселье. Парень так хохотал, что чуть не свалился со своего шезлонга. Потап начал немного злиться.
— Что смешного я сказал? — спросил он раздраженно.
Но вместо ответа парень со слезами смеха спросил:
— Кто отправил тебя к нам?
Потап замешкался.
— Старик Дементий отправил меня сюда, чтобы я победил Дракона.
Тут у парня началась вторая волна хохота.
— Дементий!? Ну, плут, решил позабавить меня, видимо.
— Вы знаете Дементия?
— Конечно! Это мой брат.
— Ваш брат? А кто вы? И почему не плачете там вместе со всеми?
Тут парень перестал смеяться и сверкнул глазами на Потапа.
— Я Танатос! Не мой удел плакать здесь! Я смотрю за порядком, я помогаю обрести душам дальнейший путь.
— Так Дементий ваш брат? Как это возможно? Он же среди живых, а вы здесь…
— Хранители отправили служителя света на землю. Но там сейчас такая путаница, что нам нужно было помочь ему встать на истинный путь, — сказал Танатос рассеяно, — вот и пришлось прибегнуть к некоторым уловкам, чтобы помочь, так сказать, "выполнить светлую миссию", — и он снова засмеялся, — кстати, Дементий тоже скоро будет здесь, его срок на земле истек. Я надеюсь, он не только остолопов вроде тебя успел послать к нам.
Если бы у Потапа было тело, его бы прошиб холодный пот.
— Как мне вернуться назад? Ты можешь вернуть меня? — спросил он почти плача.
Танатос повернул голову и снова сделал удивленный вид.