— Он скоро придет. Стив стал таким странным в последнее время. Совсем не слушает меня. Все время молчит, а если и говорит, то только о Кэтрин. С тех пор как она приехала, он совсем потерял голову.
— Я поговорю с ним, мама, обещаю. А сейчас я хотела бы выпить чаю и отдохнуть. В последнее время было столько дел, что я совсем выбилась из сил.
— Я знаю, чем угодить тебе, — засуетилась Анна. — Я приготовила ореховый пудинг и пирог с сыром, ты так любила их в детстве.
— Я и сейчас люблю. Я бы помогла тебе накрыть на стол, но так хочется поскорей очутиться в своей комнате. Надеюсь, там ничего не изменилось?
— Все как ты и просила, дорогая. Я только вытирала пыль, но не трогала ничего.
— Прекрасно. Позови меня, когда все будет готово.
Выйдя из кухни, Джина на секунду закрыла глаза. Три шага вперед, поворот, затем восемь шагов по коридору, затем вверх по лестнице и пять шагов направо до ее комнаты. Этот путь она столько раз проделывала мысленно, что сейчас может пройти его с закрытыми глазами. Открыв глаза, Джина мельком взглянула на свое отражение в оконном стекле и, глубоко вздохнув, сделала первый шаг.
Окно, за которым виден сад и кусочек озера, старый диван, стол в углу, лоскутное одеяло, зеркало, которое так пугало ее по ночам. Как же часто она представляла себе все это, как мечтала вернуться! Усмехнувшись, Джина открыла окно, впустив в комнату поток морозного воздуха. Затем, отойдя к столу, выдвинула нижний ящик и достала спрятанную за книгами шкатулку. Открыла ее и достала какой-то документ. Просмотрев его, Джина коротко усмехнулась. Скоро, совсем уже скоро она сможет использовать этот документ и получить то, что давно уже должно принадлежать ей и ее семье. Как же хорошо, что когда-то Лора Кармайкл настояла на ее отъезде из Скай-мэнора! Останься она здесь, никаких перемен не произошло бы. Ее жизнь протекала бы в той серости, в какой прошла жизнь ее матери. Спроси у нее сейчас, любит ли она свою мать, Джина вряд ли нашла бы точный ответ. Когда-то мать была для нее самым главным человеком на свете, но с тех пор все изменилось. Сейчас все было по-другому. Она утратила способность любить, и единственный человек, к которому она испытывала теплые чувства, был Стивен.
Интересно, подумала вдруг она, догадывается ли Майкл Кармайкл о том, что Стивен его сын? Они ведь похожи, очень похожи, и, если бы не цвет волос и упрямое, порой даже угрюмое выражение лица Стива, все давно бы уже догадались о причине подобного сходства. Но ничего. Скоро все будет иначе, настолько, что мерзкая ведьма Лора Кармайкл выдерет все свои волосы от бешенства и отчаяния!
Эта мысль развеселила Джину, и, еще раз улыбнувшись своему отражению, она быстрым шагом вышла из комнаты. Родной дом это, конечно, прекрасно, но какой будет прекрасной жизнь, когда у нее будет достаточно денег на то, чтобы купить свой, самый лучший в мире дом!
Рождественский ужин, самый главный ужин в году. Есть еще рождественская ночь, но о ней лучше не думать. Не стоит думать и о том, что спустя несколько часов она сядет за один стол с Кристианом Ламбертом. И как, спрашивается, ей вести себя с ним? Мило улыбаться и делать вид, что они не знакомы? Что он не тот мужчина, в которого была влюблена Памела и с которым она, Кэтрин, целовалась в Центральном парке? Вспомнив о поцелуе, Кэтрин на несколько бесконечно долгих секунд закрыла глаза. Она и сейчас чувствовала вкус его губ, помнила их требовательное прикосновение. Если бы только испытать все это еще один раз! Вновь ощутить себя в его объятиях, прикоснуться к… Никогда еще Кэтрин не испытывала такого смятения. Слова Патриции продолжали звучать в ее сознании, но душа еще не была готова принять их. Окидывая задумчивым взглядом разложенные на кровати вещи, Кэтрин пыталась определиться с выбором, но, взяв в руки платье, юбку или блузку, тут же откладывала обратно. Все было не то и не так. Во всех этих вещах, как бы хороши они ни были, она выглядела как Памела. Ей же хотелось быть Кэтрин, только Кэтрин. Связь, что когда-то была неразрывной, дала трещину, но сегодня она впервые обрадовалась этому. Остановив выбор на платье из мерцающего светло-серого шелка, Кэтрин достала из сейфа украшенный бледно-розовыми опалами браслет, ожерелье и серьги белого золота. Бледно-розовый цвет опалов идеально сочетался с цветом облегающего фигуру платья.
Мама, разумеется, не одобрит моего выбора, но на этот раз ей придется смириться, окинув себя задумчивым взглядом, подумала Кэтрин. Интересно, Кристиан придет к ужину один или с Джиной? Она стала такой красивой и такой уверенной в себе… Совсем некстати вспомнился взгляд, которым Джина окинула ее у Моник, после чего Кэтрин ощутила сильный приступ ревности.