— Вспомните, Сэдрик, — услышал он сквозь рой своих мыслей обращенные к дворецкому слова Майкла Кармайкла, — что еще говорила моя мать про этот подземный ход. Служба спасения явится уже через четверть часа, и нужно будет решить, как и где начать действовать.
— Я почти ничего не помню из того, о чем рассказывала старая миссис, но моя жена говорила, что, спустившись как-то вслед за вашей матушкой в винный погреб, не нашла ее там. Моя жена очень удивилась и испугалась тогда. Старая миссис Кармайкл словно растаяла в воздухе, а ведь моя жена вошла вслед за ней спустя лишь несколько минут. И так было несколько раз. Я не верил, но Бетти стояла на своем. Мы даже повздорили как-то из-за этого.
— Винный погреб, вот именно — задумчиво проговорил Майкл Кармайкл. — Скай-мэнор построен на месте одного из первых протестантских поселений. Что, если винный погреб как-то связан со старой часовней? Вдруг подземный ход, о котором когда-то говорила моя мать, и в самом деле существует? Что, если Стивен нашел его? Но я сам столько раз бывал в винном погребе и не видел ни одного намека на подземный ход!
— Я и Бетти тоже не видели его, сэр, но ваша матушка все же как-то исчезала оттуда, — подал голос Сэдрик.
— Сэдрик прав, Майкл. Нужно будет осмотреть все стены! — обратилась к мужу Лора. — Вдруг за одной из них и в самом деле скрывается подземный ход. Анна, — обратилась она к застывшей у входа женщине, — вспомни, что говорил тебе в последнее время Стивен. Может, он упоминал о чем-нибудь похожем?
Анна не сразу отреагировала на заданный вопрос. Но, когда ее полный страха и затаенной боли взгляд встретился со взглядом Майкла Кармайкла, тот невольно отвел глаза.
— Да, мэм, — не сказала, а словно прошелестела она. — Стиви и в самом деле говорил о чем-то таком. Сказал как-то, что обнаружил место, где его никто никогда не найдет. Прошу вас, мэм, не делайте ничего плохого моему мальчику! — закричала вдруг она. — Я знаю, Стиви не хотел ничего дурного! И он никогда бы не смог причинить вред вашей дочери. Помните, он ведь даже спас ее однажды!
— Спас, после того как твоя же дочь столкнула Кэтрин в воду. У меня нет доказательств, но я уверена, что все было именно так!
— Не говорите так, миссис Кармайкл! — плача воскликнула Анна.
— Мы поговорим об этом позже, когда Кэтрин будет в безопасности. Моли бога, Анна, ведь если с Кэтрин что-то случится, я сделаю все, чтобы уничтожить твоего сына!
В комнате, где она оставила Стивена, Кэтрин застала ту же картину. Раскачиваясь из стороны в сторону, он все в той же позе сидел на полу, и не было никакой надежды на то, что он выполнит ее просьбу или хотя бы услышит ее. Он не обратил ни малейшего внимания на ее появление. Погрузившись в свой мир, он полностью утратил связь с реальностью, лишив ее, Кэтрин, единственного шанса на спасение. В этот самый момент Кэтрин вдруг отчетливо поняла, насколько крошечное расстояние отделяет реальный мир от вымышленного. Глядя на раскачивающегося из стороны в сторону Стивена, она и сама едва не впала в безумство. Неожиданно глаза ее стали слипаться. Измученному сознанию требовался отдых, и даже усилием воли она не смогла заставить себя думать о будущем. Заметив в одном углу комнаты сваленные в кучу вещи, Кэтрин едва нашла в себе силы дойти до импровизированного ложа и, опустившись на него, мгновенно уснула.
Проснулась она от неясного стука. Открыв глаза, Кэтрин поняла вдруг, что мрак уступил место неясному, проникающему откуда-то извне свету. Самого источника света не было видно, но его все же хватало на то, чтобы разглядеть контуры предметов в комнате. Сначала Кэтрин показалось, что стучит ее собственное сердце, но, прислушавшись, она поняла, что стук доносится откуда-то снаружи. Этот стук мог означать только одно — ее ищут и скоро найдут. Но уже через минуту возродившаяся было надежда уступила место отчаянию. В том месте, где она в последний раз видела Стивена, никого не было, а это означало, что стучал скорей всего он. Мелькнула мысль, что стук может быть услышан кем-то в доме, и она решила отправиться на его звук.
Кэтрин точно помнила, что, спустившись в подземный переход, она и Стивен прошли около шести или семи ярдов и, повернув, очутились в этой самой комнате. Нужно было найти в себе силы и смелость проделать обратный путь, и, захватив потухший, но увесистый фонарь, Кэтрин сделала первый шаг навстречу спасению. Мысль о том, что этим самым фонарем она, возможно, будет отбиваться от Стивена, наполнила ее отвращением. Но еще большее отвращение вызвала мысль о недавних поцелуях и скользящих по ее телу потных, нетерпеливых руках. Крепче сжав фонарь, Кэтрин дошла до двери, но, тронув ее, поняла, что у нее никогда не хватит сил сдвинуть ее с места. Тяжелая дубовая дверь была словно частью стены, ее продолжением. Навалившись на нее всем телом, она поняла, что с таким же успехом могла бы попытаться сдвинуть с места гору. Доносившийся то сильней, то слабее стук внушал надежду, запертая же дверь — отчаяние.