- Кисунька ты моя! - проговорила хозяйка.
Тут пришла тётя Лиза.
У неё было лицо приговорённого к смертной казни.
- Не нашла я своих варежек.
- Ну и чёрт с ними! - отозвалась тётя Наташа.
- А это что? Да вот же они!
И гостья вытащила варежки из-под телефонного аппарата.
- Это тётя Наташа специально их от вас спрятала, - пошутил Сиренин.
- Это она может.
Хозяйка улыбнулась.
- Коль, давай номер Олеськи. Я ей сейчас позвоню, - проговорила тётя Лиза.
- Уже поздно. Я домой ухожу.
- Ну, дело твоё. А если что-нибудь будет нужно, скажи мне. Я всё устрою.
Николай кивнул. Затем попрощался с бабульками и ушёл.
Дома он написал очередную главу и лёг спать.
XXV
В пятницу Сиренин, сидя за компьютерным столиком, выправил эту главу и переписал во второй черновик другую, более длинную. Мать всё время лежала на диване и, еле ворочая языком, несла несусветный бред. Единственное, что понял Николай, - это «Папаня! Папаня! Повтори меня». Потом Сиренин включил компьютер и зашёл на эротический сайт. От фотографий одной юной красавицы он так возбудился, что у него произошло семяизвержение.
Через минуту старушка попыталась подняться с дивана, но у неё ничего не получилось, - в последнее время она очень ослабла. Николай помог ей встать на ноги, но, поскольку мать была довольно тяжёлая, у него так прострелило поясницу, что он, ойкнув, рухнул на пол. Поднявшись, он почувствовал, что правая нога плохо его слушается, а пенис съёжился, как испуганный мышонок; таким маленьким он ещё никогда не был.
Вечером пришла сестра. И впервые за долгое время захотела покормить мать.
- Дай ей другую табуретку, - велела она на кухне Сиренину.
Тот исполнил её приказ.
- Она же грязная, - возмутилась Таня. И предложила матери сесть на первую табуретку.
Николай, нервы которого были натянуты до предела, саданул ногой по грязной табуретке, и та свалилась набок.
- Ты что, рехнулся? - задала сестра «оригинальный» вопрос.
- Сама ты рехнулась.
- Заткнись, сволочь!
- Сама заткнись, ничтожество поганое!
- Ах, так! Ну, подожди! Вот мамы не станет - тогда я тебе покажу!
Сиренин подумал: если сейчас его жизнь - настоящий ад, то разве может сестра устроить ему что-нибудь хуже?
В восемь вечера Николаю позвонила по телефону тётя Лиза.
- Коль, Олеська сегодня к Наташе не придёт. Она уехала в Тамбов.
- Зачем?
- Мать её там в больнице лежит.
- Ей опять хуже?
- Да.
И тётя Лиза положила трубку.
А Таня, дождавшись окончания разговора, сообщила Николаю, что уходит к Вадиму на двое суток.
«Скатертью дорога!» - мысленно ответил ей Сиренин.
XXVI
Спустя два дня тётя Лиза снова позвонила Сиренину.
- Коль, зайди к Наташе.
Николай зашёл.
- Сегодня сюда Олеська придёт, - проговорила гостья. - В половине десятого.
- Зачем?
- Чтобы Наташиной кошке рану на шее смазать.
- Понятно.
- Так что приходи.
- Ладно.
Вдруг Николай ойкнул и непроизвольно сел на корточки, пронзённый болью в пояснице.
- Ты что? - спросила тётя Наташа.
- Поясница болит. Один раз даже упал.
Хозяйка довольно рассмеялась, словно её известили о том, что она выиграла в лотерею миллион рублей.
Сиренин вернулся домой, а вслед за ним - и сестра.
Он уложил мать спать, покурил, сунул в рот две подушечки мятной жевательной резинки и направился к тёте Наташе.
Там, на диване сидела Олеся.
При виде её взгляд Сиренина потеплел.
- Чего ты на меня так смотришь? - поинтересовалась Белицкая. - Ещё сглазишь.
- Сглазить могут только те, кто смотрит с плохими мыслями и чувствами, а я смотрю на тебя с хорошими.
- Ну, спасибо тебе. Значит, ты меня любишь?
- Ты мне очень нравишься.
Олеся взяла кошку и пузырёк с мазью.
- Мне одной неудобно. Коль, давай сделаем так: я буду её держать, а ты - мазать рану.
- Давай.
Когда они наконец отпустили недовольную лечением кошку, Белицкая сказала Сиренину:
- Коль, пойдём ко мне.
- А муж?
- Я его прогнала. - И добавила: - Совсем.
- И правильно сделала, - в унисон проговорили бабульки.
- Тем более он был тебе не настоящим мужем, - произнесла тётя Наташа.
- А каким? - удивился Николай.
- Гражданским.
- А-а.
Попрощавшись с бабульками и забрав из холодильника бутылку шампанского, Сиренин и Белицкая вышли на лестничную клетку. И через минуту были уже в квартире Олеси.
- Надо бы замок на двери сменить, - сказала она.
- Зачем?