- Лучше бы ты помолчал. Мне твоя наглость уже надоела.
- Угу!
- Если ещё раз скажешь «угу» - не проси меня больше ни о чём. Понял?
- Да.
Когда мальчишки ушли, Николай стал писать. Это заняло у него часа два.
Потом он включил компьютер.
Но тут позвонили в дверь.
Это пришёл Виктор Дьяконов. Он был пьян.
Сиренин испугался, что тот опять будет ночевать у него. Поэтому сказал, мешая правду с вымыслом:
- Мне Лариска звонила. Говорит, что Мишка, твой сын, волнуется за тебя.
- Да, тогда мне нужно идти домой.
- Ты сейчас от Олеси?
- Нет. Я у неё недолго пробыл.
- А где ты всё это время находился?
- Да так, в разных местах...
- У вас с Олесей ничего н было?
- Ничего. Знаешь, кто к ней приходил?
- Кто?
- Её мать. Начала орать, что Олеся трахается с кем попало. А я ей говорю: «Это вы ей завидуете, потому что вас никто не трахает».
Дьяконов почесал вспотевшую лысину.
- Дай мне денег на такси.
- Сколько?
- Сотню.
Николай на всякий случай вручил ему сто пятьдесят.
И Виктор удалился.
Когда Сиренин сидел за компьютером, пришла сестра и начала к нему придираться: «Почему земля высыпана из цветочного горшка? Почему на полу кухни валяется пепел? Почему ложка для обуви висит в коридоре не на том крючке?..»
Это продолжалось бы ещё долго, если бы не явилась Олеся.
- Тебе чего нужно? - неприветливо спросила у неё сестра.
- Позовите Колю.
- Пошла отсюда, пьянчужка!
И входная дверь захлопнулась.
- Зачем ты её прогнала? - обратился Николай к Тане, когда та зашла в зал.
- А пусть она пьяной не приходит.
- Она пришла ко мне, а не к тебе. Значит, ты должна была меня позвать.
- Зачем она тебе нужна? Она тебе лапшу на уши вешает. В чём-то ты умный и талантливый, а в этих делах не разбираешься.
- Она - несчастный человек. И я её поддерживаю. Может, ей нужна моя помощь.
- Да, я поступила неправильно. Иди к ней.
- Сейчас не могу - у меня слабость. Схожу завтра.
Едва Сиренин сел за компьютер, как у того отключился звук. Тогда Николай заглянул во вторую спальню и попросил Жорку, который уже пришёл с улицы, устранить эту неисправность.
- Не хочу, - отозвался внучатый племянник.
Осёл! Пользуется компьютером Николая, а чинить его не намерен!
XV
10 августа.
Когда на следующий день Сиренин вышел из своей комнаты, он, как обычно, принялся гладить Мушку.
В это время в зале появился Жорка, вытирающий полотенцем своё тело мужчины, в котором пребывал в пожизненном заключении ум эмбриона.
- Может, поздороваешься? - спросил Николай.
- Вы что, не видите, что я вытираюсь?
- Ты как разговариваешь со старшими?
- Как надо.
- Совсем обнаглел. Выкину тебя из своей квартиры - тогда будешь знать!
- Это не только ваша квартира, но и бабушкина.
- Большая её часть принадлежит мне.
- И что?
- И то! Мозгов нужно набираться!
- Я тоже могу вас оскорбить.
- Попробуй.
Таня в этот разговор не вмешивалась. А ведь раньше в подобных случаях она всегда принимала сторону Жорки.
Спустя полтора часа Сиренин уже был у Белицой.
- Долго у тебя Дьяконов вчера сидел?
- Нет.
- У вас с ним ничего не было?
- Приставал он ко мне, но я его быстро на место поставила.
- Сколько вы выпили?
- Я немножко, а он - две бутылки.
- А о чём вы с ним говорили?
- Он мне всё твердил, что я не должна читать твой роман «Яна». А потом, когда я уснула, стырил его.
- У него же дома есть такая книга...
Олеся пожала плечами.
А Николай продолжил:
- Больше никогда не пускай его к себе.
- Не буду.
Сиренин внимательно посмотрел на тонкую, как канат, фигурку Белицкой.
- Ты не голодаешь?
- Нет.
- Может, тебе что-нибудь купить?
- Не надо.
- Тогда я завтра к тебе приду.
- Ладно.
Сиренин поцеловал Белицкую в щёку и удалился.
XVI
На следующий день у сестры закончился отпуск, и она вышла на работу. Николаю казалось, что в квартире стало светлее, теплее и уютней.
Когда он пришёл к Олесе, та была в одной ночной рубашке, без бюстгальтера. Белицкая сказала Сиренину, что именно нужно купить в магазине, а когда тот всё это принёс, они расположились за столиком.
- Олесь, когда же мы, наконец, сходим к сексопатологу? У меня теперь даже дома очень плохая эрекция.
- Завтра сходим.