- Хорошая эрекция у меня бывает только ночью.
- Почему?
- Потому что в это время сознание не мешает подсознанию.
- Это для меня - китайская грамота.
- Олесь, знаешь, что мне сегодня приснилось?
- Что?
- Ты давала мне грудь.
- Я тебе её и наяву могу дать.
С этими словами она спустила с одного плеча бретельку ночной рубашки.
Николай стал целовать широкий сосок.
- Соси, - велела Белицкая.
Сиренин повиновался.
- А теперь оттягивай его зубами.
Николай начал делать и это.
Олеся не смогла сдержать слабый стон наслаждения.
- Олесь, кем ты меня считаешь? - спросил Сиренин через минуту, опускаясь на диван.
- Своим другом.
- Всего-навсего?
- Извини. Я считаю тебя гражданским мужем.
Белицкая села на колени Сиренина и бесцеремонно засунула свой язык ему в рот. Язык действовал так быстро и непринуждённо, как грызун в своей норке.
- Тебе не нравится? - спросила Олеся.
- Нравится, - соврал Николай.
Едва он вернулся домой, как раздался телефонный звонок. Сиренин снял трубку.
- Коль, - услышал он голос Ларисы Дьяконовой, - зачем ты меня обманул?
- Когда?
- Вчера. Ты сказал, что Витя у тебя не был. А мне он сказал, что ночевал у тебя и что оттрахал ЕЁ. Спасибо тебе большое!
- Никого он не трахал.
Но Лариса уже положила трубку.
«А он ещё называет меня своим другом!..» - с обидой подумал Николай.
Вечером он выправил три главы и написал ещё одну, которую тоже доработал.
XVII
Проснулся Николай в шесть утра.
- Чего это та так рано встал? - спросила у него в коридоре Таня, собиравшаяся на работу.
- Мне нужно в банк идти.
- Иди. Только Жорку не буди. Пусть поспит подольше.
- Надоел мне твой Жорка, как горькая редька1 Почему я вечно должен под него подстраиваться?!
- А ты не подстраивайся. Иди спокойно в банк.
- Да, а он тут потоп или пожар устроит. Или деньги мои украдёт. И когда он уходит, обе входные двери оставляет открытыми. Не могу я его одного оставить.
- Что ты за бред несёшь?
- Это только ты умеешь нести бред. Ты думаешь, что эта квартира достанется твоему Жорке. Вот ему, а не квартира!
И Сиренин показал сестре кукиш.
- А кому же она достанется? - спросила Таня. - Подруге с четвёртого этажа?
Николай промолчал.
Дав обещание сестре, что не станет будить внучатого племянника раньше десяти часов, Николай умылся, оделся и позавтракал. Потом принялся с помощью электробритвы убирать со своего лица короткие штрихи многодневной щетины.
В десять Сиренин начал будить Жорку.
- Жор, вставай.
- Я слышу.
- Слышать - мало. Надо действовать. Поднимайся.
- Сейчас.
Встал внучатый племянник только через час, порядком потрепав Николаю нервы.
Почему этот болван не ночует у своего отца? Присосался к квартире Сиренина, как пиявка!
Наконец Жорка ушёл.
Николай выкурил сигарету и отправился в банк.
Сняв со сберкнижки девять тысяч рублей, он купил в магазине шампанское, коктейль, две пиццы и килограмм свиных ушей. Затем пришёл к Белицкой.
Он передал ей свой последний разговор с Ларисой Дьяконовой.
- Да не трахал меня твой друг! Я удивляюсь, как ты можешь считать его своим другом!
- Да, он бестактный.
- Не бестактный, а вульгарный.
Сиренин тяжело вздохнул и сказал:
- Олесь, давай сейчас сходим к сексологу.
- Я не могу.
- Почему?
- Ты видишь, какие у меня синяки на руке? Как я с ними буду ходить по улице? Сходим в другой раз. Ладно?
- Ладно.
Они выпили.
- Сегодня опять мать приходила, - проговорила Белицкая.
- Зачем?
- Мой ключ от домофона ей понадобился. Свистнула его, пока я спала, и смоталась.
- Олесь, сходи к ней и возьми у неё ключ и деньги, которые она у тебя украла раньше. Скажи ей, что она не имеет никакого права держать у себя чужие вещи.
Николай и Олеся выпили ещё.
- Как там твоя сестра? - поинтересовалась Белицкая.
- Придирается по-прежнему.
- Когда же вы разменяете квартиру?
- Она ни на один вариант размена не соглашается. Остаётся только написать заявление в суд о принудительном размене.
- Я бы на твоём месте давно бы уже написала.
- Я боюсь это делать. А вдруг она подкупит суд, и он признает меня невменяемым?.. Тогда все три комнаты достанутся ей.
- Но ты же нормальный!
- За большие деньги могут признать невменяемым любого.
- Ничего не бойся. Я знаю одного хорошего адвоката. Он тебе поможет.
Белицкая легла на кровать и, задрав ночнушку до пояса, попросила Сиренина сделать ей куннилингус. Николай не смог ей отказать.