Выбрать главу

  Сиренин положил их в спичечный коробок и принёс Белицкой.

  Та выпила таблетки, а когда Николай повернулся к ней спиной, крепко обняла его.

  Сиренин нагнулся, и ноги Белицкой повисли в воздухе.

  - Ой! - крикнула она. - Мне больно!

  Николай поставил её на пол.

  - Что такое, Олесь?

  - Ты мне грудь сдавил. Зачем ты это сделал?

  И Белицкая прижала руку к правой груди.

  - Я же не нарочно. Не знал, что так получится.

  - Больше меня не бей.

  - А когда я тебя бил?!

  - Сейчас.

  - Олесь, что ты такое говоришь?!

  Белицкая села на кровать и заплакала.

  - Олесечка, давай вытрем слёзки. Не плачь, пожалуйста.

  - Если бы ты знал, как мне больно!

  - Ну, давай я тебе помассирую грудь.

  - Не надо.

  Её ладонь по-прежнему была прижата к больному месту.

  Сиренин стал делать Белицкой массаж её же рукой.

  - Скоро всё пройдёт, миленькая ты моя! Феназепам - не только снотворное, но и обезболивающее. Завтра утром откроешь глазки, и болеть у тебя уже ничего не будет.

  Олеся обнажила пострадавшую грудь и сказала:

  - Целуй.

  Николай прильнул губами к широкому соску.

  - А теперь соси.

  - Я могу всё молоко из тебя высосать.

  - Не высосешь.

  Минуты через две Белицкая проговорила:

  - Всё. Уже не болит.

 

                                                                               XXIII

                                                                         18 августа.

  Утром Николай пришёл к Олесе.

  - Как спала?

  - Нормально.

  Сиренин, сунув руку в карман, нащупал упаковку «Виагры» и кусок тонкой верёвочки. Сегодня у него с Белицкой всё должно получиться.

  - Олесь, можно мне выпить «Виагру»?

  - Пей.

  Николай принял полтаблетки и стал курить одну сигарету за другой.

  Вскоре, как и в прошлый раз, он почувствовал тепло во всём теле и сильное сексуальное желание. Зайдя в санузел, Сиренин туго обмотал основание пениса верёвочкой. Через несколько секунд член налился кровью.

  Белицкая уже успела выпить две кружки коктейля.

  - Олесь, давай предпримем вторую попытку.

  - Давай. Ложись на кровать.

  Николай лёг.

  - А штаны с тебя должна снимать я?

  Сиренин спустил брюки до колен.

  А Белицкая, уже без трусиков, оседлала его и попыталась ввести его член в своё влагалище.

  - Сухое, - недовольно сказала она. - Смажь его кремом.

  И протянула какой-то тюбик Николаю.

  Тот выполнил её просьбу.

  Но и в смазанную вагину пенис входил медленно и с трудом, как нож - в буханку чёрствого хлеба.

   Сиренин задвигал бёдрами вверх и вниз.

  - Помедленнее, - попросила Белицкая.

  Николай никак не мог понять, что выражает лицо Олеси.

  - Кончай, - сказала она.

  Но «орудие» Сиренина было стянуто вышеупомянутой верёвочкой, поэтому семяизвержения не произошло.

  Когда Белицкая с него слезла, Сиренин освободил пенис от пут и попытался излить семя на подставленный ему задик. Но тут опять дала себя знать тревога - и белая жидкость осталась в своём хранилище.

  Приведя себя в порядок, они сели за стол.

  - Полдела  мы уже сделали, - сказала Олеся.

  - А почему только «полдела»?

  - Потому что ты в меня не кончил.

  - Но я теперь не девственник?

  - Нет.

  - Спасибо тебе, что лишила меня невинности!

  - Ты что, дурак?

  - Да.

  - И какой идиот посоветовал тебе член верёвкой обматывать?

  - Никто мне не советовал.

  - А зачем тогда ты это делал?

  - Чтобы эрекция была лучше.

  - Она у тебя и так хорошая.

  - Благодаря верёвочке.

  - Я эту твою дурацкую верёвочку никогда не забуду. Чтоб я её больше не видела!

  Николай стал пить шампанское из металлической кружки.

  - Ты меня не любишь, - надула губки Олеся.

  - Не говори такую ерунду.

  - Да, не любишь.

  - Если бы я тебя не любил, то не приходил бы к тебе.

  И Сиренин, поднявшись, поцеловал Олесю в носик.

  - Ты - моя ягодка! Земляничка! Клубничка! Вишенка!

  Белицкая приподняла уголки губ.

  А Николай продолжал:

  - Я тебя, Олесечка, никогда не брошу. Пусть меня считают дураком, но подлецом я не буду.

  В этот день, как и в предыдущий, он написал и выправил одну главу.

 

                                                                          XXIV

                                                                    19 августа.

  Слава Богу! Этот Жорка уже два дня не ночует в его квартире. Наверное, потому, что в тёмное время суток Интернетом стал пользоваться Николай. Теперь понятно, что внучатый племянник приходил не к Тане, а к компьютеру.