Выбрать главу

  Сиренин в это время сидел за компьютером.

  - Здрасте! - пренебрежительно бросил внучатый племянник, проходя мимо.

  Но минут через пять его тон изменился.

  - Дядя Коль, можно мне на десять минут зайти в «Контакт»? - вежливо спросил Жорка.

  - Можно. А я пока покурю.

  Сиренин подымил в санузле и вернулся в зал.

  - Жор, десять минут истекло.

  - Сейчас.

 Это было его любимое слово.

  В общем, освободил компьютер он только через двадцать минут.

  Потом во второй спальне начал смотреть телевизор.

  Раньше этот придурок приходил к компьютеру, а теперь - к телевизору.

  - Бабушк, тебе свет от компьютера не мешает? - спросил Жорка у Тани.

  - Нет.

  Можно подумать, что, если бы он ей мешал, внучатый племянник выключил бы компьютер. Идиот!

 

                                                                                       XXV

                                                                                 20 августа.

  Николай купил на рынке два килограмма помидоров и столько же яблок. Когда он возвращался домой, то услышал за своей спиной женский голос:

  - Коль!

  Сиренин остановился и оглянулся.

  К нему приблизилась мать Белицкой.

  - У Олеси сегодня был?

  - Нет.

  - Давай к ней сходим.

  - Давайте. Я ей дам часть помидоров и яблок.

  И спросил:

  - Как вас зовут?

  - Тётя Нина.

  Спустя три минуты они уже стояли у двери Белицкой.

  Старуха хотела было открыть её ключом, но у неё ничего не получилось.

  - Заперлась на задвижку.

  И тётя Нина забарабанила костяшками пальцев в дверь.

  - Дайте мне постучать, - попросил Николай.

  От его мощных ударов дверь дрожала, будто ребёнок, вылезший из ледяной речной воды.

  Никакого эффекта.

  - Она, наверно, спит, - предположил Сиренин.

  - Не спит она, - отозвалась старуха.

  - Тогда я сейчас позвоню ей по телефону.

  С этими словами Николай спустился по лестнице, зашёл в свою квартиру и позвонил Белицкой.

  - Олесь, это ты?

  - Нет, не я.

  - Как ты себя чувствуешь?

  - Хреново.

  - Олесечка, миленькая ты моя!.. Мы с твоей матерью не можем до тебя дозвониться.

  - А зачем ты с ней пришёл?

  - Мы на рынке встретились. И она попросила меня навестить тебя вместе с ней.

  - Я ей не открою.

  - А мне откроешь?

  - Да. Когда она уйдёт.

  - Тогда я ей скажу, что не дозвонился до тебя.

  - Ладно.

  Сиренин поднялся на четвёртый этаж и сообщил тёте Нине эту ложь.

  Затем вернулся в свою квартиру.

  Эта квартира ещё принадлежала ему и его сестре. Но скоро он её разменяет. От этой мысли ему стало легко и приятно, словно от дуновения свежего ветерка. Однако у него тут же возникло опасение - а вдруг Таня тоже напишет заявление в суд?.. Его могут упрятать в психушку! Нет, такая перспектива его не устраивает. Он не будет связываться с судом. По крайней мере, до тех пор, пока не напишет и не опубликует роман. А там будь что будет!

  Мысли Николая внезапно скакнули в сторону. Дьяконов! Почему его друг не звонит ему? Наверное, ему стыдно за своё поведение в тот день, когда он познакомился с Белицкой. А может быть, ему запретила звонить Лариса, которой он наврал, что совокуплялся с Олесей. Ну и чёрт с ним! Дорожить такими друзьями, как он, - всё равно, что класть в копилку овечьи какашки.

  Тут Сиренин вздрогнул от телефонного звонка.

  - Приходи ко мне, - сказала в трубку Белицкая.

  - А мать твоя ушла?

  - Да.

  - Может, она стоит на лестничной площадке?

  - Нет. Я видела в окно, как она пошла домой.

  - Ладно, сейчас приду.

  Когда Олеся открыла ему входную дверь, она была в одних трусиках, криво облегающих бёдра.

  При виде обнажённой женской груди пенис Николая зашевелился. Он отдал Белицкой целлофановый пакет с помидорами и яблоками.

  - Ты сегодня пила?

  - Нет.

  Но мутный взгляд Олеси говорил об обратном.

  Словно почувствовав, что ей не верят, Белицкая сказала:

  - Мать мне ещё утром принесла опохмелиться.

  - Что у тебя болит?

  - Всё.

  - Тогда я сейчас вызову «скорую».

  - Не надо.

  - Тебе сделают обезболивающий укол.

  - Не нужен мне никакой укол.

  Олеся положила пакет в холодильник.

  Вдруг взгляд Николая наткнулся на упаковку анальгина, валяющуюся на столе в зале. И он заставил Белицкую выпить одну таблетку.

  - Скоро тебе будет лучше.

  Белицкая села на диван. С её нижней губы свисала блестящая ниточка слюны.

  Взяв какую-то тряпку, лежавшую рядом с Олесей, Николай вытер своей подруге губы.

  - Ты меня не любишь, - захныкала Белицкая.

  - Почему ты так думаешь?

  - Потому что ты даже не хочешь сесть со мной рядом.