- Ты мне не рада?
- Рада.
- А почему такая грустная? Торговля плохо идёт?
- Нормально.
- Значит, ты продаёшь не только яйца, но и всю эту дребедень?
- Да.
- Олесь, в пятницу сестра должна уехать на двое суток. В субботу ко мне придёшь?
- До субботы ещё далеко.
- Я буду тебя ждать.
- Мы ещё созвонимся.
И Белицкая приподняла уголки губ, от чего сразу же похорошела.
Сиренин тоже улыбнулся. И направился к выходу.
Но его остановила старуха, торговавшая сигаретами.
- Что вы там делали? - поинтересовалась она, кивнув в сторону Олеси.
- Помогал ей поставить товар на место.
Больше у торговки вопросов не имелось.
Дома Николай сочинил ещё одно стихотворение про Олесю. И поместил его на «Фейсбуке». За двадцать минут оно понравилось шестерым.
Когда сестра пришла с работы, то сразу же легла во второй спальне на диван. Лицо у неё было пепельно-бледным.
- Тань, ты не заболела?
Молчание.
Тогда Сиренин стал в своей комнате писать продолжение романа.
И тут зашла сестра.
- Сейчас приедет «скорая». Открой, когда позвонят.
- Ладно.
«Скорая помощь» прибыла через пять минут.
Две женщины в белых халатах прошли во вторую спальню, а Николай встал в зале у окна.
- Мужчина! - услышал он.
Сиренин поспешил на зов.
- Коль, принеси мой паспорт. Он - в коридоре, в чёрной сумке, - попросила Таня.
Николай принёс.
Когда обладательницы белых халатов уходили, одна из них сказала:
- Приготовьте ей грелку с тёплой водой.
- А что с ней? Она мне не говорит.
- Повышенное давление.
И женщины ушли.
Сиренин долго искал грелку, но так и не нашёл. Да это и не удивительно - у сестры была привычка постоянно перекладывать вещи с одного места на другое. Так что приходилось каждый раз трепать себе нервы, прежде чем отыщется что-нибудь нужное.
Отчего же Таня заболела? Наверное, от невысказанных злых слов!
Николай писал часа полтора.
Потом заглянул во вторую спальню.
- Тань, сходить к соседям за грелкой?
- Не надо, я на ней уже лежу.
- На грелке?
- На электрогрелке.
- Переключи её на единичку, чтобы не было слишком горячо.
- Уже переключила.
XLVII
18 сентября.
Должно быть, сестра пойдёт на работу только после обеда, если пойдёт вообще. Лучше настроиться на плохое. Тогда хорошее, случись оно, окажется сюрпризом.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил Николай у Тани.
- Нормально, - отозвалась сестра.
Вскоре, к радости Сиренина, она с Жоркой удалилась.
Николай до вечера сидел за компьютером, а в 20.00 позвонил по телефону Дьяконову. Хотел спросить у него, почему он вчера не пришёл. Однако ему не ответили.
У Сиренина появилось сильное желание набрать номер Олеси. Но какой мог получиться разговор при Тане, любившей подслушивать?!
Николай написал одну главу и лёг спать.
XLVIII
20 сентября.
Вчера Сиренин разговаривал по телефону с Белицкой. Та сообщила ему, что её мать положили в больницу. Сегодня он тоже звонил ей на рынок. Олеся пообещала, что придёт к нему в три часа. Но она может его обмануть! Прошмыгнёт мимо его двери, как мышка, и скроется в своей квартире! Поэтому Николай начал караулить Олесю у входной двери. При каждом звуке шагов он смотрел в «глазок». Но Белицкая не обманула его.
Они зашли на кухню, где на столе уже находились продукты, купленные Сирениным для Белицкой.
- Сока тебе налить? - спросил Николай.
-Налей, - ответила Олеся, опускаясь на табуретку.
Сиренин наполнил высокий зелёный бокал томатным соком.
- А салат ты будешь есть какой ложкой - маленькой или большой?
- Большой.
- Тебе, наверно, нравится всё большое - и ложки, и пенисы...
- Представь себе - да.
- А у меня большой?
- У других какие-то фитильки, а у тебя есть, на что посмотреть.
Николай вручил большую ложку Олесе, и та принялась есть из прозрачной коробочки грибной салат, запивая его соком.
- Олесь, тебе понравилось, когда мы занимались любовью?
- Если бы не понравилось, то я бы тебе об этом сказала.
- А почему ты удовлетворилась только тремя минутами?
- Что у меня, бешенство матки, что ли? Мне и этого достаточно.
Сиренин вытащил из кармана упаковку капсул «Сеалекс Форте».