Даже не попрощавшись, он выбежал из квартиры и начал спускаться по ступенькам.
Навстречу ему поднимался «бывший».
- Здравствуйте! - сказал Николай.
- Здорово! - грубо ответил Славка, глядя на него колючими совиными глазами.
Отпирая ключом дверь своей квартиры, Сиренин чувствовал затылком, как на него смотрит «бывший».
В 20.30 приехала из Чилёвки сестра. О том, что произошло дальше, можно догадаться без труда. Николаю уже надоело писать об её придирках.
IX
13 октября.
В 8.30 Сиренин спросил у сестры:
- Тань, какие таблетки нужно принимать при высокой температуре?
- Аспирин.
- А ещё?
- Парацитомол.
- А какое лекарство лучше?
- Аспирин.
Николай сел завтракать. Как ему надоели эти консервы!
Через сорок минут, уходя на работу, сестра поинтересовалась:
- А какая у тебя температура?
- Да не у меня.
- А у кого?
- У Олеси.
- Ну, лечи, лечи.
Поев, Сиренин начал искать в домашней аптечке аспирин и парацитомол. Но не нашёл.
Тогда он взял две таблетки феназепама и отправился к Белицкой.
Если дверь откроет Славка, то он, Николай, скажет ему, что принёс снотворное.
Сиренин долго стучал кулаком в дверь, однако ему так и не открыли.
Он повернул дверную ручку и зашёл в квартиру Олеси.
Та лежала на кровати, укрывшись до подбородка одеялом.
- Олесь, я хочу тебе кое-что сказать. Только ты меня, пожалуйста, не перебивай.
- Говори.
- Если я сегодня составлю на тебя дарственную, то разменивать мою квартиру придётся не мне, а тебе. Моим родственникам это станет известно, и они наверняка напишут заявление в суд, чтобы меня признали недееспособным. Тогда меня положат в больницу на обследование. Давай сделаем так: квартиру разменяю я сам, а уж потом она достанется тебе.
- Я не возражаю.
- А сейчас давай сходим с тобой к сексологу.
- Ты же видишь, что я болею.
- Измерь температуру, - спохватился Николай.
- Не хочу.
- Где у тебя градусник?
- Не знаю.
- Я сейчас принесу свой.
- Не надо.
- Тогда я схожу в аптеку за аспирином.
- Он мне не нужен.
- Всё! Я вызываю «скорую».
- И она мне не нужна.
Вид у Белицкой был такой уставший, точно она перетаскала сегодня тридцать мешков муки.
Сиренина охватила жалость.
- Олесь, я принёс тебе феназепам.
- Положи его на стол.
Николай так и сделал.
- Ну, я пойду?
- Иди.
Он поцеловал Белицкую в щёку и удалился.
Придя домой, Сиренин стал печатать на компьютере свои стихи.
А когда явилась сестра, он продолжил работу над романом.
Таня включила в кухне радио на полную мощность. Несмотря на то, что передавали рок-музыку, которую сестра не выносила, она предпочитала немного помучиться, лишь бы помешать Николаю сочинять.
Написав полглавы, Сиренин зашёл на кухню за своей личной табуреткой, чтобы посидеть на ней за компьютером во время проверки текста.
Сестра пекла блины. На табуретке Николая белело немного просыпанной муки. Сиренин слегка стукнул табуреткой об пол, но мука осталась на месте.
- Это нужно делать над унитазом, - сказала Таня.
Николай последовал её совету.
Выходя из санузла, он столкнулся с сестрой.
- А ты что, не мог на кухне вытереть сиденье салфеткой?
Дура!
Сиренин проверил написанное им и поставил табуретку у кухонного стола.
- Тань, ты не передумала насчёт квартирантов?
- Это они передумали. Теперь нужно искать других.
- А кому пришло в голову - подселить их ко мне?
- Не приставай.
- Я догадываюсь - кому.
- Не хочу с тобой разговаривать. Иди.
- Это я тебя могу отсюда прогнать.
- Больше ты от меня не услышишь ни слова.
- А я и не желаю слушать дураков.
Николай покурил и сказал сестре:
- Я могу выплатить тебе двести тысяч рублей за твою долю в квартире.
Молчание.
- Ты слышишь? Подумай над этим.
Тишина.
Сиренин в своей комнате переписал два стихотворения из первого черновика во второй. А когда вышел в зал, то увидел сестру, сидящую за компьютером.
Николай почувствовал в душе холодную ярость.
- Разговаривать со мной не желаешь, а компьютером моим пользуешься! Это - высшая степень наглости! Патологическая наглость! Такая наглость может быть только у последней свиньи!
Таня не издала ни звука. Но даже это молчание свидетельствовало об её непроходимой глупости.
X