— Месть — это замкнутый круг, — ответила я. — Именно за этим сюда Чили и вернулся.
— Хорошо, не отомстить, — исправился Старец. — Но если ты захочешь его остановить? Ты ведь не думаешь, что он остепенится после содеянного? Или после того, что собираешься сделать ты? Если ты убьёшь себя, он решит поквитаться со всем Внешним миром.
— Посмотри на меня, Старец. Просишь меня спасать чьи-то чужие миры, когда я не смогла сохранить даже собственный. — Я тихо хмыкнула. — Не смейся надо мной. Лучше доведи до конца дело, ради которого вы сюда пришли.
— Пожалуйста, не заставляй меня, — попросил Старец, приближаясь к воде. — Ты считаешь меня убийцей, а ведь я ни одну Деву не тронул. Но если ты сейчас сделаешь это…
— Поставь меня, — перебила я и, когда Старец подчинился, сжалилась над ним: — Ориентируясь по красным клёнам, ты сможешь выйти к святилищу. Тропы здесь запутанны, но если ты вернёшься к дому, то с лёгкостью найдёшь нужную. Беги. И не останавливаясь, пока не доберёшься до святилища.
Покачав головой в последнем жесте сопротивления, Старец рванул обратно к жилищу Мяты. А я шагнула в противоположную сторону, и холодное течение сбило меня с ног.
Глава 20
Я поднесла руку к груди, разбуженная болью. Под пальцами часто стучало сердце. Трогая кожу, я искала след от меча, но не находила его вопреки крови. Кровь была по всюду. Я сидела в ней по пояс, но раны… раны не было.
Что произошло?
Я помнила сражение в святилище, но сейчас всё стихло. И эта тишина напугала меня сильнее, чем возможное эхо сражения. Потому что я уже была знакома с ней и знала, что она означает. Мир, к которому я едва успела привыкнуть, был снова уничтожен.
Нащупав дно, я попыталась подняться вопреки головокружению и тошноте.
— Куда собралась? — раздался голос совсем рядом, и я отпрянула в сторону. — Опять решила сбежать?
Чили сидел напротив меня в мраморной купели. Я узнала это место — одна из комнат дворца. Принимать здесь кровавые ванны мог только победитель, что не оставило мне надежды: город пал. И по такому случаю Датэ совершал уже вошедший в традицию ритуал торжества.
— Чья… чья это кровь? — спросила я шёпотом, допустив ужасную догадку. Но Чили её опроверг.
— Моя.
Обмолвившись однажды, что собираюсь искупаться в крови предводителя Калек, я представляла себе это совсем иначе. Глядя теперь на тёмное, глянцевое озеро, я не чувствовала ни капли злорадства, а только лишь собственную уязвимость: я была взята в кольцо самой могущественной техникой. Меня поймали.
— Не бойся, — улыбнулся Чили, догадавшись, о чём я думаю. — Это лечебная практика Детей, она тебе не навредит. Принять такую ванну многие бы мечтали, но это позволено лишь тебе. — Он зачерпнул кровь ладонью, протягивая мне. — Такова степень моей благосклонности и раскаяния.
Когда в святилище Датэ встал на колени и пригнул голову, я подумала, что поклониться ещё ниже он уже не сможет. Но он смог.
Я отвернулась.
Только теперь я поняла, почему Илай советовал мне оставить прошлое в прошлом. Глядя на Чили, я снова хотела обо всём забыть. Тогда как он намеренно возрождал худшее в моей памяти — всё, до мелочей. Ночь, запах гари, кровавые бани…
— Ты исцелил меня, чтобы сделать это снова? — спросила я шёпотом. — Изнасиловать в луже крови, пока твои головорезы убивают женщин и разоряют город.
Он не стал разубеждать меня, лишь уточнил:
— Мужчин они убивают тоже. Не подумай, что я какой-то женоненавистник. Пусть я пренебрегаю женским обществом, но я веду себя так лишь потому, что храню верность тебе. Я люблю тебя.
На этих словах я вздрогнула, как от боли.
— Лучше снова воткни мне меч в сердце. Так мне будет намного приятнее, чем слышать это.
— Не драматизируй. — Ему явно не нравились мои суицидальные наклонности.
— Как ты смеешь говорить о любви? Ты бросил меня и дал понять, что не будешь об этом сожалеть. — Я не кричала, хотя в прошлом, представься мне такой случай, я бы рвала и метала. — На протяжении всего времени Скорби, я считала, что ты был прав. Я соответствовала твоим оскорблениям. Я была ничтожной, бесполезной, я так запустила себя, что была отвратительна сама себе. Мне не хотелось жить. Я была потрясена твоей жестокостью, и тем, как сильно ты можешь меня ненавидеть. Я думала, что на большее зло ты уже не способен. Но ты вернулся, чтобы доказать обратное. И продолжаешь доказывать до сих пор.
— Я жесток, — согласился Чили. — Но я не безосновательно жесток. Моя злость на тебя была соразмерна твоему предательству, Ива. Ты всегда оказываешься не на той стороне, когда меня хотят убить, ты заметила? А Девы… Они заслужили это. Клан паразитов. Люди Внешнего мира приносили им великую дань, но они ничего не давали взамен.