ГЛАВА 8
Отшельниками становились сироты. Мальчиков с северных провинций отдавали Калекам, живущим в снегах. Девочек с восточных — Девам, живущим в горах. Сирот с западных — Детям, живущим в лесах. Старцев же обеспечивали новобранцами южные провинции — самые перенаселённые земли Внешнего мира. Перенаселённые настолько, что местные власти вынуждены были издать указ, по которому все права наследования имели лишь старшие дети в семье. Вторым детям, если такие рождались, не позволялось выходить замуж или жениться. Третьи и последующие приравнивались к сиротам и отправлялись в пустыню на воспитание к Старцам — для них это был единственный шанс достойно себя проявить.
Этот закон касался как богатых, так и бедных, но у богатых было больше средств, способствующих его соблюдению — врачи и специальные препараты. Во всех знатных семьях супруги растили лишь одного ребёнка, своего наследника, вне зависимости от пола.
Когда в семье генерала Маяра, чей род был кровно связан с императорской линией, появился мальчик, праздновал не только его дом, но и армия. Он приказал обеспечить выпивкой всех солдат, что были в его подчинении. Эти гуляния закончились для города печально, как, в принципе, заканчивалось каждое торжество или траур военачальника.
— Ты посмотри, какой красавец! — ревел восторженный отец, переходя от гостя к гостю с новорождённым, который помещался на одной его руке. — Он краше, чем императорский сынок.
— Господин, — семенила за ним ещё не окрепшая после родов жена.
— А вы ведь тут уже в гроб меня укладывали. Не думали, что я ещё успею такого крепыша заделать. А я просто тщательно к этому готовился и, чёрт возьми, знатно постарался, ну. Он ростом с мой меч, клянусь.
Когда он достал оружие, приближая его к ребёнку, гости ахнули.
— Господин, прошу… — шептала молодая женщина, не решаясь повысить голос.
Несмотря на безумие, которое царило в этом доме даже в такие благословенные дни, она знала, как невероятно ей повезло. Роди она девочку и сегодня бы гости собрались на её собственных похоронах. Ошибок от подчинённых, слуг и уж тем более от тех, кому доверено будущее рода, Маяр не терпел. Он был властным, вспыльчивым и жестоким человеком, а ещё жутким сластолюбцем, поэтому отказывался жениться до тех пор, пока доктора не напугали его, сказав, что его драгоценное семя скоро утратит силу. Здорового наследника мужского пола ему не видать, если он и дальше будет тянуть с женитьбой.
Маяр выбирал жену придирчиво. Знатный род, безупречная репутация, крепкое здоровье, природная красота и несомненная чистота — даже в перенаселённых провинциях юга женщину, отвечавшую всем его запросам, оказалось непросто найти. Когда же он определился, то не стал устраивать пышную свадьбу, считая, что двадцатилетняя куколка ещё не заслужила почёта. Она могла стать хозяйкой этого дома, только родив сына.
Она выполнила свой долг, но этот праздник всё равно был устроен в честь мужчин — её мужа и её сына. Молодая мать не возражала. После мучительного зачатия, мучительного ожидания и мучительных родов она довольствовалась одной только мыслью, что теперь её оставят в покое. Маяр больше не войдёт в её спальню: у него было полно женщин для развлечения, число которых увеличивалось по мере того, как иссякала его мужская сила.
— Вот это глотка у парня, — одобрительно пробормотал Маяр, когда ребёнок раскричался. — Прирождённый командир.
— Господин, он голоден. Позволь покормить твоего сына. — Она встала перед ним, протягивая руки, и мужчина посмотрел на неё так, будто только сейчас заметил.
— Ты пила?
Она покачала головой.
— Нет, я бы не посмела…
— Сегодня празднует весь город, — проворчал он, — а ты не хочешь выпить за здоровье наследника рода?
— Но я же кормлю…
— Клянусь, если из твоего чрева вышел такой воин, то из твоей груди должно сочиться вино. — Рассудив так, Маяр вложил ей в протянутые руки бокал. — Пей. Этот парень должен любить выпивку и женщин не меньше меня.
Она не посмела перечить. Пригубив напиток, женщина отставила бокал и потянулась к ребёнку. Но едва она прижала его к себе и вздохнула с облегчением, как Маяр наклонился к ней, жарко шепча:
— Теперь я вижу, как ты хороша, женщина. Твои настоящие достоинства всё это время были скрыты и проявились только теперь, через моего сына. Ты способна на нечто большее, чем просто удовлетворять меня, и это возбуждает даже сильнее, чем твоя красота. — Она побелела, когда его рука скользнула с её плеча в вырез платья. — Твои груди стали такими полными и упругими, а бёдра пышными. Таким и должно быть тело настоящей женщины. Ты пришла в мой дом девочкой, а стала госпожой, и я собираюсь относиться к тебе так, как и требует твой статус. Всё-таки настоящее преступление — не давать столь щедрому лону реализовывать себя. — Заметив её ужас, он улыбнулся. — Не бойся, я законопослушный и не позволю тебе снова забеременеть. Ведь по решению императора все последующие мои дети могут быть лишь слугами, а я не допущу, чтобы моя кровь становилась перед кем-то на колени.