Хотя не все.
Мы всё-таки слышали, что попытка принцессы Рён примирить рис и чистомордых вызвала много негодования среди крылатых и остроухих. Чистомордые страшно испугались, что Зарёна хочет вернуть Забытым или хотя бы их потомкам прежний статус, признанных своего рода, представителей одного из народов древних магов. Ха! Да прямо разбежались! Они и своих-то тихих полукровок уважали не все, остроухие особенно. К чему им вернувшиеся рис?..
Короче, к чистомордым погостить прийти рискнули лишь немногие. Кажется, кого-то Кани с трудом уговорил сходить к чистомордым, чтобы ситуацию разведать.
Тем более, нас и не звали насовсем.
Зарёна с трудом выбила возможность, чтобы изгнанники или их потомки могли возвращаться в Эльфийский лес всего на один месяц. Только бы на месяц к рис относились по-человечески. А потом нам предлагалось мирно свалить. И следующие одиннадцать месяцев не вылезать и не напоминать вообще о своём существовании. Всего только жалкие три-четыре недели в году видеть лицемерные улыбки отрёкшихся родственников, да считать всех кто из бывших близких так и не пришёл навестить. Жить в отдельных домах близ границы. Особо не шляться по Эльфийскому лесу.
Драконы вообще отказались нас обратно пустить. Даже на один день!
Но… к чему нам те, кто от нас и наших предков уже отреклись? Кто будут приторно улыбаться нам месяц в году – чтобы лицемерно считать себя самих добрыми и милыми – и в следующие одиннадцать месяцев жирно вычеркнет нас из своей памяти? Чтобы снова год почти целый не вспоминать?
Зарёна… многие рис её всё-таки ненавидели. За этот лицемерный месяц. За эти лицемерные крошки, что она с жалостью швырнула нам. Хотя, кажется, многие чистомордые сами ненавидели её. И рискнувших прийти в те позволенные дни встречали далеко не все, кого они оставили, уходя. Разве что полукровки чистомордых были чуть добрее.
Но всё равно рис были в стороне. Рис должны были остаться в стороне.
Матарн как и внебрачная дочь Хэла дерзнул нарушить наш покой.
- Я – Матарн, - повторил он.
Я сплюнула ему под ноги. Он как будто не обиделся. Сказал миролюбиво:
- Я знаю, что многие изгнанники и их семьи не любят чистокровных. Но у меня нет цели вас обидеть. Я просто хотел спросить…
Подошвы чистоплюев! Я ведь не знаю, выжил ли Канислав после моего удара! И… стоит ли его подставлять, показывая, что мы с ним близки? Тогда Матарн и к нему пристанет. А рис стоило большого труда прятать Канислава от любопытного носа Матарна!
Невольно вздохнула. Страшно было за моего учителя. Очень хотелось проверить, жив ли он. А на улице притихли подозрительно. Но и давать Матарну ещё хоть чуть-чуть сведений о нас было неправильно.
Я прошла мимо – мужчина напряжено смотрел за мной – у другой стены развернулась, разбежалась…
Снизу грянул восхищённый вопль, когда я в облике крылатого ящера выскользнула в сделанную мною дыру в стене и устремилась в небо. Но, судя по второй волне, Матарн тоже принял второй облик и рванулся за мной.
Изогнув длинную шею, посмотрела за спину. И верно, огромный дракон преследовал меня. Не такой изящный как я. Вот зараза прилипучая! Девки, говорят, тоже обходят его стороной: человеческие – потому что слишком заумный и одержим составлением своей никому не нужной энциклопедии, из чистомордых – потому что Забытый, из наших, потому что такой заразы доставучей ещё поискать. Отвернувшись, стала активнее махать крыльями. Если Канислав сдохнет без меня… да хоть летописца этого озабоченного от трупа его уведу! А если Канислав выживет – тем более избавлю его от дурной компании. Даже хоть ценой своей жизни.
- Что может быть приятней прогулки на свежем воздухе и беседы с красивой девушкой! – бодро прокричал он у меня за спиной.
Глубоко вдохнула, почувствовала, как гудят энергетические потоки в магическом слое над миром. До нас тут ещё никто не летал. Много силы нерасходованной. И дивно. Я, конечно, выдала себя с головой, что умею плеваться огнём и принимать крылатый облик, но сегодня эта тайна пусть сгинет с одним из нас.
Извернувшись – он шарахнулся в сторону, едва не налетев на меня – открыла пасть и дунула на поганца такой мощной струёй огня, какой только могла. Его приятно охватило пламенем. Ну же! Ну же! Летите угольки!