— Ты можешь спокойно оставаться обнаженной в присутствии мужа.
Тай прикрыл ее простыней, и она поняла, что опять проиграла. Что же ей теперь делать? Несмотря на благие намерения, она боялась, что, если он снова попытается овладеть ею, опять все будет по-прежнему.
Но если они не станут фактическими мужем и женой, их брак будет считаться недействительным.
— Мне бы хотелось, чтобы ты лег в постель, — прошептала Имоджин. — Пожалуйста.
Она решила, что он откажется, но Тайрон разделся и лег рядом. Он перевернулся на бок и поигрывал с прядкой ее волос.
— Интересно, что ты станешь делать, если я снова начну?
Имоджин с трудом проглотила слюну.
— Подчинюсь, — храбро заявила она.
— Так я и думал. Спи, Рыжик. Нам нужно как следует выспаться.
Когда Имоджин проснулась, был уже день и она лежала на постели одна.
Она услышала звуки голосов и ржание лошадей во дворе. Он уезжает, было первое, что пришло ей в голову.
Имоджин хотела было подняться, как вдруг открылась дверь и вошел Фицроджер. Он поднял с полу ее платье и кинул его ей. Когда она его надела, он широко открыл дверь и впустил двух прислужников. Они постелили на стол скатерть, разложили мясо и хлеб, а затем поставили кувшин в элем.
Когда они ушли, Фицроджер сказал ей:
— Доброе утро. Видно, что ты хорошо отдохнула.
— Да, я прекрасно выспалась.
Потом Имоджин подумала, следовало ли ей так отвечать. Может, ей следовало бы не спать всю ночь?
Девушка соскочила с кровати и села рядом с мужем за стол. Свежий теплый хлеб напомнил ей тот, который она ела в Кливе. Если бы она не добралась туда, что бы с нею стало?
Если бы она попала в лапы Ворбрика, то в любом случае она была бы сейчас уже мертва, потому что непременно покончила бы с собой. В это чудесное солнечное утро, когда так звонко пели птицы и в воздухе стоял запах прогретой земли, она была рада тому, что жива-здорова.
Она, конечно, может, смогла бы добраться и до короля, и ее оттуда сразу же отправили бы к Фицроджеру; тогда бы ей не пришлось диктовать ему свои условия.
Но может, она смогла бы выйти замуж за Ланкастера. Имоджин представила себе Ланкастера в постели. У него были мясистые и влажные руки, и он постоянно облизывал губы, поэтому они постоянно мокры. У него из-за гнилых зубов изо рта дурно пахло. И она точно знала — ори не ори, Ланкастер, не задумываясь, овладел бы ею в первую же брачную ночь!
— Что такое? — поинтересовался Фицроджер.
— Ничего. Все уже встали?
— У всех слуг с похмелья трещит голова, даже у тех, кто ночью стоял на вахте. Мне кажется, что почти все прекрасно провели время, — ответил Фицроджер.
Все, кроме нас, подумала Имоджин.
— Хэл уже встал и собирается на охоту. Имоджин решила, что Фицроджер начинает, слишком сильно опекать ее.
— Я тоже хочу поехать, — заявила она.
— Сегодня ты не можешь это сделать.
— Я что, должна сидеть в комнате, да?
— Имоджин, Каррисфорд — твой, и ты можешь делать все что угодно и идти куда угодно. Если хочешь, поезжай на охоту. Я уверен, что моя репутация от этого не пострадает, а тебе, видимо, на свою наплевать!
Теперь она все поняла и покраснела. Если она проведет в седле весь день, все будут знать, что брак не был физически завершен или того пуще — решат, что она не была девственницей.
— Ладно, я не поеду на охоту, — наконец смирилась она.
— Как пожелаешь.
Девушка грустно покачала головой. Ей хотелось рассказать ему о демонах и извиниться за свою глупость. Но она не могла подобрать подходящие слова.
— Тебе необходимо женское общество. У тебя есть родственницы, которые могли бы приехать и жить здесь? — спросил Фицроджер.
Имоджин отрицательно покачала головой.
— Была моя.., тетка. У моего отца есть родственники во Фландрии, но я их не знаю…
— Я что-нибудь придумаю. А пока я попрошу, чтобы несколько монашек из Хилсборо пожили у нас. Мне кажется, что тебе будет веселей в их компании.
— Хорошо, — согласилась Имоджин.
— Не смотри на меня так, — резко сказал Фицроджер. — Я не собираюсь на тебя набрасываться.
Он вышел из-за стола, открыл сундук и вытащил из него пару перчаток для соколиной охоты и плетку, а потом направился к двери.
— Отдыхай! — бросил он ей на ходу. Имоджин хотела пошутить и сказала:
— Что это — приказ?
Тайрон уже стоял в дверях.
— Делай что хочешь. Каррисфорд твой, и ты его заслужила.
Имоджин из окна видела, как мужчины отправлялись на охоту. Наверно, король прекрасно чувствовал себя после попойки, потому что только он и Фицроджер, казалось, с удовольствием сидели в седле. Остальные рыцари еле взобрались на коней, видимо, у них трещали с похмелья головы.
Имоджин захихикала, когда один из рыцарей с неимоверным усилием взобрался на лошадь, но тут же упал на землю.
Фицроджер почувствовал, что Имоджин смотрит на них. У него появилось радостное выражение на лице, и он послал ей воздушный поцелуй. Имоджин улыбнулась и скромно помахала рукой.
Король что-то ему сказал. Она поняла, что он предложил Тайрону остаться дома, но тот отказался.
Подошли сокольничьи с птицами, и некоторые рыцари посадили их на руковицы. Ее муж посадил на руку прекрасного сокола. Его голова, закрытая чехлом, повернулась на зов Тайрона, и птица изогнула шею под его ласковым прикосновением.
Интересно, сохранились ли клетки с ее птицами и жив ли ее кречет? Ею овладело предчувствие самого плохого. Гончие рвались с поводков, таща псарей к воротам. Среди них девушка не увидела ни одной собаки своего отца. Их, видимо, украли или убили.
Король подал сигнал, и все двинулись к воротам.
А где лошади? — подумала Имоджин и вздохнула. Она уже не надеялась, что ее кобылка, белоснежная Изольда, смогла уцелеть после нашествия Ворбрика.
Сейчас настало время отправиться в сокровищницу и начать по-настоящему вести дела в Каррисфорде. Ей до сих пор не хотелось подпускать Фицроджера к своим сокровищам.
Как может быть так, что она одновременно и доверяет, и не доверяет ему?
Да, в какой-то мере она доверяла ему, но она не верила, что он ради нее может принести в жертву свои интересы и интересы короля. Генрих и Фицроджер были, как говорится, «новыми людьми» и жаждали неограниченной власти. Ее муж желал прославить Клив, а королю необходима надежная база в этой части страны.
Имоджин опять проклинала израненные ноги. Не могла же она босиком отправиться в сокровищницу.
Где Марта? Хотя она и не была хорошей горничной, но другой у нее не было. Имоджин решила, что ей придется обойтись без услуг и в первый раз в жизни одеться самой.
Она сама расчесала волосы, но заплести их в косу ей не удалось — они были слишком длинными и густыми.
Как замужней леди ей следовало бы носить покрывало на голове, но сейчас у нее не было под рукой ни одного головного обруча. В сундучке Тайрона их тоже не оказалось. В ее же сокровищнице их более чем достаточно.
Имоджин пришлось спуститься вниз босиком и с распущенными волосами. Если кого-то это шокирует, ну и пусть! Она прекрасно понимала: что бы ни делала жена Ублюдка Фицроджера, никто не посмеет даже высунуть язык, — и гордилась этим.
Когда она увидела народ в зале, то с трудом удержалась от смеха. Вчера повеселились на славу. Рональд де Лисл развалился за столом, положив голову на руки.
Имоджин подошла к нему.
— Доброе утро, сэр Рональд.
Она произнесла это очень тихо, но он дернулся, как будто кто-то закричал ему прямо в ухо. Но потом он вспомнил о хороших манерах и, пошатываясь, привстал перед ней.
— Доброе утро, маленький цветок.
Он пристально посмотрел на нее и добавил:
— Вы прекрасно выглядите. У него затрещало в голове от собственных слов, и он болезненно поморщился.
— Спасибо, у меня все в порядке. И я могу сказать, что я в лучшем состоянии, чем большинство людей в замке. Вы не захотели отправиться на охоту?