Праздник был весёлый и шумный, однако же один из рабочих всё же услышал, что цветы — говорят, и, прислушавшись, разобрал их слова, но никому ничего не сказал.
Когда стена была возведена, королева дала рабочим скудную плату (вернее, плата была самая обычная, но ведь они тяжело трудились, когда все веселились, и надеялись на большее). Да к тому же она приказала им убираться к самым границам её владений и никогда не показываться — на всякий случай…
Все рабочие были очень расстроены, не ожидали они от новой королевы такой неблагодарности, но больше всех обиделся на неё тот каменщик, который знал теперь, что Азафа обманом заняла трон, а их заставила расплачиваться за своё преступление.
Однако он и тут промолчал и безропотно ушёл, собрав свои пожитки.
Прошли дни, пробежали месяцы, пролетели годы… Азафа старалась быть хорошей правительницей, и многое ей удавалось, но словно чёрная тень лежала на её жизни. И только одно по-настоящему радовало королеву, только к одному существу на свете была она привязана всем сердцем — к младшей своей дочери, Ззие.
Ззия, значит — милосердная или светлая. Такой и была младшая принцесса. Все её любили, со всеми была она ласкова, и даже цветы льнули к ней и под её руками расцветали так прекрасно, как ни у одного самого лучшего садовника.
Приблизился день совершеннолетия младшей принцессы, и к этому празднику многие пришли в столицу. Смешавшись с многочисленными путниками, вернулся и тот каменщик, которого, как и прочих, прогнала когда-то Азафа.
Решил он, что никто его не узнает, а тем более — сама королева. А ослушаться её приказа ему было нетрудно, ведь он знал, что она не настоящая королева, а обманом захватила трон.
Вот вернулся он в столицу, да и пошёл прямо туда, где жила королева вместе со своими дочерями, слугами, служанками и приближёнными. Жилище её окружал огромный сад, и нанялся тот мужчина помощником садовника.
Когда устраивается такой большой праздник, рабочих рук всегда не хватает, его и взяли. Хотел он увидеть королеву — посмотреть, какой она стала. Недолго пришлось ждать такой возможности.
Перед праздником пошла Азафа осмотреть свой сад: всё ли в нём хорошо и красиво, все ли её приказы в точности исполнены.
Садовники и садовницы — лучшие в королевстве и всеми уважаемые — низко перед ней склоняются, а она так и не сказала им ни одного доброго слова. Во всём-то она находила какой-то изъян, и самые прекрасные цветы ей были не хороши, а если уж пройдёт молча и ни слова не скажет, то это уже считалось самой большой похвалой.
Посмотрел на неё бывший каменщик, какая она стала гордая да спесивая. “Погоди же… — думает, — заставлю я тебя горевать, забудешь про свою гордость, самозванка-обманщица!”
Вот наступила ночь, и пошёл он к тем цветникам, которые когда-то сам огораживал каменной стеной. Посмотрел: стоит стена по-прежнему, а вокруг ни полей цветочных, ни жилья — пустое место, заброшенное…
“Видно, Азафа постаралась”, — подумал он и с немалым трудом выломал из прочной кладки несколько камней, заглянул внутрь… и сам испугался!
Стоят в лунном свете те чёрные цветы — точно такие же, как много лет назад, и всё так же тихонько перешёптываются. Убежал он прочь, но от мыслей своих не отступил.
Стало ему известно, что больше всех на свете любит Азафа младшую свою дочь — Ззию. Подкараулил он её как-то раз, когда она вышла одна в сад прогуляться, подошёл к ней и, низко склонившись в поклоне, вежливо приветствовал юную принцессу.
Она же заговорила с ним очень ласково, так что он едва не передумал. Однако не мог он уже остановиться, хотя и чувствовал, что не раз придётся ему пожалеть о своём поступке, как это и произошло впоследствии.
========== Глава 46. Расплата ==========
Обратился этот помощник садовника к принцессе и спросил её, видела ли она когда-нибудь говорящие цветы.
Ззия удивилась и сказала, что таких цветов никогда не встречала, но очень хотела бы на них посмотреть. И отвёл он её к тем заброшенным цветникам.
Увидела принцесса Ззия чёрные мёртвые цветы, и сердце у неё сжалось и заныло.
— Что же с вами случилось? — вырвалось у неё само собой.
Она уже и забыла от огорчения, зачем пришла сюда, и не думала, что цветы ей ответят.
А они между тем закачались, зашуршали чёрными стеблями и листьями, застонали и начали говорить громче прежнего, громче, чем когда-либо раньше:
— Королева Азафа погубила нас! Твоя мать — королева Азафа — она погубила нас!
Окаменела от ужаса юная принцесса и долго стояла там, не в силах сдвинуться с места, а потом закричала:
— Нет! Не могла моя мать и королева сделать этого! Вы лжёте!
— Мы — цветы, — отвечали они ей, — а цветы не умеют лгать.
Это правда, — подумала Ззия, ноги её подогнулись, и она едва не упала.
Тогда бывший каменщик подошёл к ней, поддержал и помог дойти до королевского сада, а там уж увидели её слуги и отвели в королевские покои, а мужчина тот — скрылся.
Снова ушёл он подальше от этих мест, горько раскаиваясь, что заставил страдать невинную душу.
Говорят, что после этого он совершил много добрых дел, помогая слабым и больным, и заслужил прощение Повелительницы. Говорят даже, что он достиг особой мудрости и стал первым мужчиной-врачевателем, а все нынешние врачеватели — его потомки и ученики его учеников.
Между тем принцессу Ззию так поразило то, что она узнала, что ноги её не держали и не могла она ни есть, ни пить, а слегла в постель и была как бы не в себе, дрожа, как в лихорадке.
Доложили об этом королеве, и она, конечно, поспешила к своей любимой дочери и стала её расспрашивать и уговаривать рассказать всё, что с ней случилось. И рассказала ей принцесса Ззия всё как было.
Стала королева уверять её, что всё это — козни злой колдуньи, которая сама погубила те цветы и заставила их лгать своими тёмными чарами.
Принцесса воспряла духом и сказала, что нужно окропить те чёрные цветы нектаром белых священных цветов жаффа, что растут в алтарях Повелительницы, и вознести Ей при том молитвы и исполнить ритуальные танцы в Её честь — тогда падут злые чары.
Для виду согласилась с ней Азафа. Сказала, что завтра же на рассвете соберёт жриц, дала дочери успокоительного и снотворного отвара, посидела рядом с ней, пока та не заснула крепким сном, а потом, дождавшись наступления ночи, тайно выскользнула из королевских покоев и кинулась к тем цветникам.
В ярости была Азафа, и решила она сжечь те цветы.
В один миг вспыхнули они и горели в ночи красным зловещим огнём, пока не сгорели дотла, остался только мелкий чёрный пепел…
Очень рада была Азафа, торжествовала она, думая, что одержала победу и освободилась наконец от обвиняющих её цветов. Вернулась королева в свои покои и спокойно легла спать, не подозревая, как пляшет в злобной радости старая колдунья, которая уже давно ждала этого часа.
На следующее утро, не успела Азафа подняться с мягкой постели, как прибежали к ней испуганные служанки и стали рассказывать, что ветер носит какую-то страшную чёрную пыль, и где та пыль коснётся цветов — засыхают цветы; где коснётся земли — становится та земля подобна камню и всё, что растёт на ней, погибает; где воды коснётся — становится горькой та вода.
Выбежала Азафа в сад, а там кругом высохшие цветы стоят, и каждый цветок, каждая травинка шепчет:
— Королева Азафа погубила нас!
Подкосились у неё ноги, и подумала она, что пришёл её последний час.
Вышла тут и принцесса Ззия. Уже не могла Азафа больше обманывать её и во всём призналась.
Не успели они опомниться, как стали отовсюду сбегаться окрестные жители. Стали они ругать Азафу, говоря, что не королева она больше, что из-за неё погибли их цветники и цветочные поля — всё их пропитание, и требуя, чтобы она остановила страшное бедствие, иначе всем грозит голодная смерть.