Вся суть нашего путешествия в Румынию заключалась в том, чтобы посмотреть. Чтобы вернуться и окончательно отпустить. Все началось в этой стране, в этом городе, и все должно было закончиться, хотя наша поездка не ограничивалась бывшей столицей княжества. Дальше нам следовало отправиться в сторону руин замка за Верецким перевалом.
Возвращаясь в места, где ты когда-то был и оставил часть себя, всегда чувствуешь нечто особенное, невыразимое и сложное. Вот даже в такие простые моменты, когда сидишь на лавочке на площади, где тебя когда-то вздернули у всех на глазах, и где ты проклял на вечную жизнь того, кто сидит рядом с тобой.
— Я люблю тебя, — у меня вырвалось само собой, когда я прижался к Джону и прислонился лбом к его плечу. — Прости меня.
— Ты все еще просишь за это прощения? — Он обнял меня и поцеловал в макушку. — Мы прожили вместе больше века, и всего этого бы не было, если бы тогда ты не сделал этого. Тебя бы просто убили, возможно, меня тоже.
— Мне всегда кажется, что я поступил с тобой бесчестно.
— Ты поступил правильно.
Буря пришла за нами из Питешти. Раздался раскат грома, но пока еще вдалеке. Я поднял голову и увидел надвигающуюся тучу, синюю-синюю, но такую красивую и даже завораживающую. Всегда любил такую погоду.
Пройдя город вдоль и поперек, стараясь вспомнить, как все выглядело раньше, мы дождались очередного ливня, который пережидали уже в офисе проката машин. Нам не давали взять автомобиль в ночь, тем более в такую погоду. С такой же историей мы столкнулись в общем-то и в Питешти, а потому пришлось задержаться на ночь в Куртя-де-Арджеш. Если день предстоит пасмурный, мы смогли бы отправиться в сторону гор сразу же, либо придется дожидаться сумерек.
Сняв номер в небольшой гостинице, которая совсем не была роскошной — несравнимо с нашими парижскими апартаментами, конечно, — мы устроились в постели, включив телевизор. Румынская речь внезапно оказалась не очень понятной, но полной самых разных новых слов, которые были неизвестны. Мы не учили современный румынский язык, и это было даже чуточку забавно. Нам хватало знаний общаться, но смотреть ток-шоу, увы.
В конечном итоге, мы бросили эту затею, заварили чай для уюта и забрались в кровать, переодевшись в мягкую хлопковую пижаму. Куртя-де-Арджеш, который я представлял, как город своего прошлого, не вызвал у меня особых чувств. В нем все было по-другому. Той столицы уже не существовало.
— Ты помнишь нашу первую ночь здесь? — вдруг спросил Джон.
— Именно здесь?
— Ту, после того, как ты куксился на меня почти два месяца, — он усмехнулся и забрал у меня чашку.
— О, ты об этом. — Я даже смутился. — Конечно, помню. Как такое забудешь.
— Ты был очень ласковый и очень застенчивый, — Джон обнял меня за талию и прижал к себе ближе.
— Ты хочешь, — не вопрос, а утверждение. Улыбнувшись, я потянул его за воротник ночной рубашки, расстегивая.
— До ужаса.
О страстности Джонатана вы уже знаете так много, равно как и о моей легкой застенчивости, которая сохранилась и по сей день. Должно быть, в отношении секса, это лишь милая черта характера, которую я так и не изжил.
Он целовал меня горячо и с упоением, а я боялся нарушать тишину крошечной гостиницы, в которой ни один постоялец явно не ожидал быть разбуженным чужими стонами в соседней комнате. Слышимость была ужасная, а потому мне приходилось всячески сдерживаться. Но как же удержаться, когда тебя ласкают так потрясающе умело.
На утро я смущенно отдавал ключи от номера на ресепшене, надеясь, что никто ничего не заметил, но мне показалось, что я был громче, чем раскаты грома, ведь гроза продолжалась почти всю ночь, преследовавшая нас по всей Румынии.
Взяв машину — как вы догадались, погода подсобила, — мы отправились в сторону Бистрицы. Какое счастье, что были проложены, пусть не идеальные, но асфальтированные дороги! Несравнимо с тем, как я добирался в свое время до замка в конце девятнадцатого века.
Бистрица оказалась донельзя уютной. Чем-то напоминала то ли крошечные чешские городки, то ли прибалтийские. В общем, оставляла крайне приятное впечатление. Без пробок мы добрались за восемь часов, за которые успели посмотреть ближайшие окрестности, оценить трассу и захотеть есть. Но в нашем случае голод невозможно было так просто утолить, конечно. В современном мире вообще было сложно кого-то убить, да и не хотелось, имея возможность достать кровь разными способами. Пришлось терпеть и уговаривать себя, и, в общем-то, удалось.
Ухоженный маленький городок уже не напоминал ту деревню, в которой я когда-то побывал. И это было здорово. Джон был прав — мир не стоял на месте, и многое становилось только лучше.
Дальше по плану было направиться на северо-запад, чтобы достичь Верецкого перевала. Но, что самое интересное, и что мы узнали в процессе нашего путешествия, до чего поразительным образом не додумались раньше — теперь это была территория Украины. Была необходимость въехать в Закарпатскую область и дальше отправиться в сторону Львовской, где недалеко от села Жупаны и располагались руины замка.
Благо, что нам удалось арендовать машину в международной компании — мы могли «бросить» автомобиль в некоторых городах на специальных стоянках. Это обошлось нам в двести евро, если не ошибаюсь, но деньги уже давно не были для нас вопросом. Доехав до границы и оставив машину в Бая-Маре, нам пришлось добираться уже на автобусе до приграничного города Тарна-Маре. Наша поездка планировалась, но я не думал, что нам придется столько раз менять транспорт и выяснять, какими дорогами лучше добраться.
Прохождение границы было отдельным весельем, но здесь помогло, что официально мы имели французские заграничные паспорта и безвизовый въезд на территорию страны, поскольку в силу вступил новый закон.
Легче всего оказалось добраться до Львова, где мы даже решили задержаться. Это был чертовски красивый город в европейском стиле, по которому было так приятно гулять и любоваться архитектурой. Нам некуда было спешить — это был долгосрочный и запланированный отпуск перед возвращением в Париж, а потому посмотреть страну, в которой мы никогда не были, представлялось хорошей идеей.
Так или иначе, вдоволь нагулявшись по Львову и договорившись о такси в сторону Верецкого перевала — ведь стоило все достаточно дешево по европейским меркам, а желания брать машину у нас не было, чтобы опять не мучиться с тем, где ее оставить, — вечером третьего дня мы отправились в сторону села Жупаны, где нас должны были высадить около полуночи.
========== Послесловие Уильяма и Дж. Уорренрайтов: «Навстречу всем ветрам» ==========
От Уильяма Холта-Уорренрайта:
Выезжали в сторону села Жупаны мы уже совсем ближе к ночи, когда и такси стоило дороже, и когда не было ни единой возможности зацепить солнце. Последний вечер во Львове оказался на удивление теплым, распогодилось. Благо, что вещей у нас почти не было, да и по большей части нам нужна была только одежда, поскольку больше всего она пачкалась, пока мы ходили пешком по долам и весям — вдоль дорог и по полям, чтобы достигнуть нужного места. Я, как заметил Джон, одевался крайне непрактично, особенно в такую поездку, но меня все устраивало.
Кажется, за эти дни я вдоволь насмотрелся на деревья, канавы, поля и маленькие городишки. Не предвкушая ничего, я изучал новые страны и города, которые когда-то, возможно, знал. На самом деле, все было куда важнее в несколько ином плане. Мы с Джонатаном были вместе вот уже который год, уже не первый век, и это значило намного больше, чем все. Это было важнее всего мира.
То, как закончилась история нашего поиска, история колдовства и кровопролития еще на заре двадцатого века, конечно, нечто особенное для нас обоих. То, как продолжилась наша жизнь, как мы вступили в новое тысячелетие, стало чем-то еще более невероятным.