- Ты переводишь тему.
- А ты перегибаешь палку, юная леди. - Она включила кран, чтобы помыть овощи. Выдержав паузу, которую дочь не прервала, она продолжила речь. - Сегодня меня вызывала твоя классная руководительница.
- Опять... - Вздохнула Катя, усаживаясь на стул.
- Думаю, ты понимаешь, что она тебя не хвалила.
- Да, уж конечно! - Вскинулась девчонка, откинув с лица рыжую копну волос, подаренную ей отцовскими генами. - Она меня вообще не любит, чтоб ты знала. Ненавидит.
- Боже, - Вера цокнула языком, - твои попытки оборониться тщетны, Катя, мы обе знаем, что правда не на твоей стороне.
Катя сложила руки на груди и отвернулась от матери, хмурым взглядом буравя подоконник, на котором увядал какой-то комнатный цветок.
- Откуда такая успеваемость, Катя? - Она выключила кран и вытерла руки полотенцем. - Не понимаю... Это наступление летних каникул так тебя расслабило?
- Ой, ма...
- А что это там за молодой человек был? Уж не из-за него ли проблемы с учебой?
Катя метнула в нее испепеляющий взгляд.
- А ты в мою личную жизнь не лезь! - Вскрикнула дочь. - С кем хочу, с тем и гуляю!
- И целуюсь, забыла добавить, - парировала Вера, не смотря на дочь.
- Мама!
- Прекрати с ним шататься, кем бы он ни был, - тон ее был повелительным.
- Конечно! - Она рассмеялась. - Вот прямо сейчас удалю его из друзей «вк».
Для Веры эти слова были пустым звуком.
- Я говорю серьезно. У тебя ужасные оценки, и я...
- Отстань, - бросила Катя, вскакивая со стула. - С кем хочу общаться, с тем и буду, а ты готовь свое вонючее рагу, его есть можно только с прищепкой на носу.
Выпалив эти слова, она выбежала из кухни, демонстративно грохнув дверью.
***
Очередная бессонная ночь на этот раз далась Вере трудно.
Сегодня она убедилась, что дочь ее стыдится.
Но она никак не могла понять, почему.
В своих отношениях с матерью она не помнит ничего такого, хотя и они не были образцовыми. Уже в подростковом возрасте Вера была несколько замкнутой, чересчур сдержанной и бесстрастной. Все переживания, обычно воспаляющиеся в детской груди, она выносила на бумагу или тем же звездам, не посвящая в них никого.
Но чтобы ругаться ежедневно с матерью, утаивать, сторониться или стыдиться...
Вера беспокойно ворочалась в постели, затем откинула тяжелое одеяло и вышла на балкон. Воздух был свежим и сырым: было ясно, что дождь еще не прошел, но облака, затянувшие ночное небо, уже достаточно набухли влагой, чтобы пролить ее на землю. У Веры что-то всколыхнулось в груди. Ей как будто стало легче. Ночь - лучшая спутница душевных страдальцев. Она терпеливо слушает, отвечая любовным сиянием луны или ласковым дуновением ветерка, и своей безмятежной тишиной излечивает даже самые глубокие раны.
Вдруг Вера заметила, как сквозь тучи просквозил лунный свет. И в голову ей ударило: послезавтра ей сорок лет.
Сорок лет.
Это нисколько не пугало Веру, но и не радовало. У нее было равнодушное отношение к дням рождения, и этот никак ее не волновал.
Но на минуту ее все же кольнула тоска. Тоска, которая обычно не заходит на короткое время.
Лишь сейчас она почувствовала горечь утерянного времени, горечь одиночества, в которое вогнала себя сама, горечь потерь и предательств, вынесенных за последние годы жизни. Эта ночь подействовала на нее не так благоговейно, как ей бы хотелось, поэтому она не стала мучить себя и скрылась с балкона.
Сорок лет - круглая дата.
Возможно, она что-нибудь изменит в жизни Веры.
Но это лишь очередная большая надежда, в скором времени обратимая в пепел разочарования.
6.
Когда Вера открыла глаза, она увидела перед собой заалевшие от утреннего солнечного света занавески. В комнате было свежо и слегка прохладно, потому что она забыла закрыть дверь, ведущую на балкон.
Нехотя встав с постели, Вера первым делом раскрыла шторы и закрыла дверь. В ту же минуту у нее снова заныла поясница.
Переодевшись, но пока еще не в рабочую одежду, Вера последовала в комнату дочери, чтобы разбудить ее - обычный будильник с этой обязанностью не справлялся.
- Катя, вставай.
Вера услышала ее хриплый стон, означающий, что голос матери все же пробудил ее, и сразу.
- Ма...
- Вставай, - повторила Вера, включая свет в комнате, хотя из-за яркого солнца в ней было достаточно светло.
- Мам, я не пойду, я... - Начала девочка жалобным голоском, который обычно многие дети применяют как оружие против скептичных родителей. - Я заболела, кажется.
- Десятого мая, в тридцать градусов жары? - Вера вздернула бровь.
- Разве погода влияет?! - Она вскочила в постели, едва ли не разоблачая саму себя, но вдруг спохватилась и, зажмурившись, словно от острой боли в голове, медленно опустилась на подушку.