- Были.
- Так что ж сюда приехали-то?
Вера даже удивилась, как звучал его голос - явно не принадлежащий человеку такого сомнительного внешнего вида.
- Долгая история.
- А это, - мужчина включил свет, заставив и пару, и себя сощуриться, - ваша спутница, а? Хорошенькая.
- Она не пьет кисель, Егор Палыч. Мы пойдем, - Матвей взял Веру за руку и повел к комнату напротив.
- А-а-а-а, - тот затряс указательным пальцем и сипло засмеялся, - ну-с, мешать не буду! Доброй ночи!
- Сладких снов, Егор Палыч.
Когда они оказались одни в маленькой комнатке, видимо, спальне Матвея, Вера громким шепотом воскликнула:
- Ты здесь живешь?
- Да, - спокойной ответил Матвей.
- С этим человеком?!
- Да. А в чем дело? Егор Палыч очень интересный собеседник, когда пьет что-то покрепче киселя.
Вера в растерянности смотрела на Матвея, снимающего с себя часы и бабочку.
- Но... почему? Почему ты не живешь с отцом?
Он лишь улыбнулся.
Комната была маленькая, но с высоким потолком и огромным окном - кажется, единственным источником света.
- Садись, - он кивнул на кровать, больше похожую на больничную койку.
Вера села, стараясь не задерживаться взглядом на каких-нибудь частях комнаты, дабы не смутить Матвея.
- Ты устала, - сказал он, упершись руками в подоконник, - можешь ложиться.
- А где же ты будешь спать?
- Я не хочу спать.
Силы Веры иссякли и сопротивляться было трудно. Вместе с ним исчезла и вежливость, а потому она упала щекой в подушку, подперев колени и подложив под щеку ладони. Закрыв глаза, она, встречая сон, забормотала:
- Не знаю, почему, но ты такой добрый. Спасибо тебе.
- Я? Добрый? - Он усмехнулся.
- А как иначе? Ты разрешил мне переночевать у тебя.
- Переночевать? И куда же ты собираешься утром?
Вера зевнула. Веки ее были настолько тяжелыми, что, казалось, их не смог бы открыть даже Геркулес.
- Пока никуда. Вообще-то... вообще-то, я...
И мысль ее растворилась в неге, что заволокла ее сознание. Матвей услышал ее мерное дыхание, увидел, благодаря падавшему сквозь окно лунному свету, как вздымалось ее плечо, как иногда подергивалась нога.
Пока она спала, он переодел брюки в домашние штаны и, сев в маленькое старое кресло, у которого пошатывалась ножка, принялся смотреть то в окно, то на Веру, о чем-то размышляя.
Вера проснулась, когда в нос ей ударил резкий запах одеколона. Она вскричала, когда перед глазами у нее предстало круглое лицо того лысого мужчины, улыбающегося во все свои неровные зубы.
- Доброе утро! Ой, ну что так визжать-то?!
В этот момент в комнату вошел Матвей и, закатив глаза, подошел к мужчине.
- Егор Палыч, я же попросил разбудить и позвать к завтраку, а не довести до инфаркта. Что вы тут устроили?
- Да ничего! Девочка сама испугалась. Ой, да больно надо, - он обиженно махнул рукой и вышел, оставив их одних.
Матвей посмотрел на Веру, прижавшуюся к стене и укутанную в одеяло. Вид у нее был таким, словно она увидела что-то необычайно страшное.
- Да что с тобой? Не чудовище же он.
Вера, отбросив одеяло, поправила волосы и села в постели.
- Прошу прощения. Просто напугал. Я спала еще...
Матвей достал из шкафа голубое хлопчатобумажное полотенце и протянул ей.
- Иди в ванную, пока там есть горячая вода. А потом можешь подходить к завтраку.
- Готовил ты? - Спросила она, подозрительно сузив глаза.
- Джейми Оливер. Ну а кто еще?
Он ушел, а Вера еще осталась в постели, чтобы окончательно пробудиться после сна. Она вновь оглядела комнату, теперь освещаемую утренним светом, хотя на улице было пасмурно. Выцветшие бледно-голубые обои, потрескавшийся потолок с лампочкой по центру, маленький дубовый шкаф (для Матвея, предпочитавшего минимализм во всем, он явно был достаточно вместителен), а в углу, между окном и шкафом, стояло кресло - по возрасту старше Матвея лет на тридцать.
Вере эта комната не представлялась жалкой или ущербной (как могло бы показаться Катя, подумала она) и уж тем более не вызывала отвращение. И в голове Веры никак не могла ужиться одна лишь мысль - почему Матвей живет здесь. Эта комната подходила скорее Вере с ее образом жизни, зарплатой и даже душевным состоянием. Матвей не был педантом уж точно, по крайней мере, в глазах Веры, и, скорее всего, довольствовался этой комнаткой. Комнаткой, ставшей ему убежищем. Именно этого и не понимала Вера - почему он прятался от отца. Наверняка он сбегал от него сюда, в единственное место, где Сергей не смог бы его достать.
Но почему?
Почему такие отношения?
Вера задумалась, пока смотрела на маленькую лампочку, похоже, уже давно перегоревшую.
У Матвея были деньги, комфорт, роскошь, возможно, даже власть (или, хотя бы, право на нее) - но он был готов отказаться от всего этого, лишь бы находиться подальше от отца.