Голос ее надорвался, сделав ее рыдания чуть ли не пугающими. Матвею стало не по себе.
- О чем ты?! Вера, о чем ты говоришь?
Она повернулась к нему и, взглянув ему в глаза, сказала уже тихо:
- Я задушила ее. Я задушила Катю.
Вера впервые видела, чтобы лицо Матвея приобретало такое выражение. Именно это она и боялась увидеть - его глаза, полные ужаса.
- Что?!
И это добило Веру. Она откинула голову назад и издала звук, больше похожий на отчаянный вой. Она чувствовала, что сходит с ума, и единственное, что ей хотелось сейчас - покончить со всем этим. Открыть глаза и оказаться в своей спальне своей старой, но родной, квартиры, в тишине и покое, со своей ноющей спиной и седой прядью в волосах. Это желание разъедало все ее нутро, подобно яду.
- Я устала, Матвей, устала! Ничего не вышло! Она не поверила, она меня вынудила, понимаешь?! Она вынудила меня!
Но Матвей, по-своему потрясенный ее словами, угрюмо смотрел на нее. Но это не было осуждение или презрение. Это было что-то другое, но легко воспринимаемое как отвращение.
- Что мне делать, Матвей? - она схватилась за него, как за спасительный круг. - Что? Я хочу, чтобы все это кончилось! Я не смогу жить дальше, не смогу жить, зная, что я сделала такое! Избавьте, избавьте меня от этого, пожалуйста! О, Боже, что мне делать!
- Ты должна проснуться, - сказал Матвей ровным лаконичным тоном.
- Что? - Вера встряхнула головой, как будто ослышавшись.
- Ты должна проснуться, - повторил он.
- Как? Как! - Она вцепилась ему в плечи ногтями.
Они сидели на коленях друг против друга и молчали. Матвей, лихорадочно размышляя о решение проблемы Веры, вдруг ставшей и его проблемой, смотрел на воду, как она накрывала их колени, смотрел на свинцовые тучи вдалеке, так, где виднелся непоколебимый небоскреб. И когда мысль, которую он так тщательно плел на протяжении уже нескольких недель, появилась в его голове уже тугим узлом. Он посмотрел в глаза Веры и сказал:
- Ты спишь, Вера. И все, что происходит, это нереально. Твоя дочь жива, все это - твое воображение. Единственное, что может заставить тебя очнуться там, где ты потеряла сознание - это смерть во сне. Чтобы победить, сперва приходится проигрывать.
- О чем ты, Матвей? Я не понимаю...
Матвей вздохнул носом, а затем, взяв ее лицо в ладони, поцеловал в губы - и это было так нежно и легко, как будто по губам ее провели пушистым пером. Отпрянув от нее, он сказал:
- Наверное, я долго не протяну здесь, без тебя. Но проснуться у меня не получается уже несколько лет. Я желаю тебе удачи, Вера.
- М-матвей...
- До встречи.
И, взяв ее за волосы и шею, он резким движением опустил ее в воду и, чтобы она не смогла вынырнуть, он крепко держал одной рукой ее шею под водой, а другой пытался удерживать ее за талию. Она брыкалась, и пару раз ей удавалось вырваться из воды и глотнуть воздуха, но Матвей был сильнее. Отключив разум, он топил ее с зажмуренными глазами, пока небо разрывалось на часты от мощных разрядов молнии и грома.
Поначалу Вера изо всех сил боролась за жизнь: она вся извивалась, при этом задержав дыхание. Но после того, как у нее получилось перевести дух, она расслабилась, ибо в воображении вновь нарисовалась ужасная картина убийства Кати. Ведь она так же билась, так же пыталась спасти себя...
Смирение заставило Вера прекратить сопротивляться. Закрыв глаза, она позволила себе глубоко вдохнуть носом, а затем еще раз, пока вода не заполнила ее легкие.
Теперь уже не было никаких мыслей.
Лишь только голос: «Мама, мама, мама, мама...».
Эпилог
Думаю, каждый человек хотя бы раз задумывался о том, почему некоторые сны кажутся такими явными, едва отличимыми от реальности, а другие и не запоминаются даже?
Конечно, мы все помним только те видения, что потрясли нас с первых мгновений их возникновения. Как только мы «теряем сознание» или, лучше сказать, связь с материальным миром, и переносимся в запредельное, грани стираются. Человек не думает в каждом своем сне «вот сейчас я сплю, и все происходящее лишь плоды моего воображения». И особенно глубоким является забытье в наиболее впечатляющих снах, тех, что надолго впиваются нам в память.
А что же касается продолжительности сновидений?
Бывало ли у вас ощущение, что вы «спали целую вечность»? Вы понимали это не потому, что у вас на утро ныло все тело, но как раз потому, что именно сон казался вам необычайно долгим, словно вы впали в полугодовую кому.
Например, наша героиня, Вера, растворилась в своих сновидениях полностью, прожив в них чуть ли не половину жизни - выдуманного ее разумом будущего.