Вытащив из-за пояса свое сегодняшнее приобретение, он одним ударом подсек ближайший ствол нужного диаметра, укоротил его до полутораметровой длины и заострил. Одобрительно глянув, напарник передал приспособление мне, и парой ударов топора соорудил еще одно точно такое же уже для себя.
— Пошли! — Ромка явно знал что делал.
Выйдя на открытое пространство, он принялся оглядываться, а я — терпеливо ждал подсказок. В какой-то момент добытчик все же определился, и двинулся к самой глубокой впадине. Сейчас она выглядела она так, будто засыхала последней, и уже после того, как остальное русло потрескалось и давно забыло о дождях. Нет, трещины здесь тоже были, но они не могли скрыть прежние расклады.
— Смотри! — подмигнул приятель, и воткнул заостренный конец в ему одному понятное место у своих ног.
Пользуясь бамбуковым шестом, словно импровизированной лопатой, он вывалил кусок слипшейся земли, присмотрелся к чему-то на дне ямы, и просветлел лицом.
— Смотри…
— И?
— Совсем-совсем ничего не видишь⁈ — хмыкнул этот гад насмешливо.
Я присмотрелся в поисках чего-то необычного, но нет. Земля и земля. Да, чуть влажноватая, но — совершенно ничем не примечательная:
— Давай, уже…
— Господин князь не хочет испытать свой ум? — хмыкнул Ромка снова.
— Блин, скоро вообще-то потемнеет… — намекнул я, что пора бы перестать выделываться.
— Ладно, скучный ты… — изобразил разочарование Боцман, и ткнул кончиком своего шеста в один из углов образовавшейся ямы. — Вот сюда присмотрись!
— Ну что там… земля чуть более влажная, чем с другой стороны?
— Именно! — похвалил меня этот позер. — Ты запоминай, вдруг самому придется жратву искать…
Я наклонился пониже, и попытался угадать, чем это мне поможет: тени вытянулись настолько, что свет заходящего светила скорее мешал, чем помогал.
— Низменности в тех местах, где раньше стояла вода, это считай, кладовые. Не всегда богатые, но одному или небольшой группе можно прокормиться! — ловким движением шеста Ромка подцепил и вывалил из стенки что-то, показавшееся мне поначалу обычным камнем.
Напарник подобрал добытое, и — умело содрал с него, что-то вроде пленки или мокрой «кожуры». В руках у него осталась здоровенная, и вполне свежая на вид «мокрица», размером сантиметров в пятнадцать. Блестящий темно-зеленый панцирь как бы намекал, что тварь вполне свежа и, следовательно, съедобна.
— Это местные «креветки». На вкус, как настоящие раки, хотя понятно, что это какое-то насекомое…
Неуверенно приняв добычу у напарника, я взвесил ее в руках и мысленно согласился: да, шутка весомая, наверное, грамм в четыреста. «Не наесться, так перекусить…»
— И много их здесь? — Ромка в это время пытался вывернуть еще один грязевой валун.
— Должно быть да, но во время сезона вода заливает очень большое пространство, — обвел взглядом Ромка всю низменность, — и не всегда угадаешь, где именно закопаются все эти… А не угадал — замучаешься перекапывать. Бамбук все же не железо. Лови! — бросив мне очередной «комок», добытчик продолжил ковыряться в земле.
— А что с ними, анабиоз? — содрал я что-то вроде кокона уже сам, и сунул добычу в мешок, к ее товарке.
— Ну да. Когда водоем начинает сохнуть, они зарываются в самое глубокое место, выпускают какую-то слизь, та затвердевает, и твари спят несколько месяцев вместе с собственным запасом воды. Начинается очередной сезон, вода пропитывает землю, они это понимают, и просыпаются. Потом, жрут пару-тройку месяцев друг друга, растут, и потом снова в спячку… — продолжил копать и рассказывать Роман. — Не знаю, сколько таких циклов нужно, но в какой-то момент твари достигают зрелости и размеров теленка. Правда, после этого они уже в спячку не впадают и становятся травоядными.
— О, так их нужно разводить! — заинтересовался я.
— А как? Долго протянуть в горах и предгорьях они не могут, дохнут отчего-то, а мы в саване не живем. Пока не судьба… — Ромка время от времени добывал очередную «анабиозную креветку» и бросал ее мне.
В итоге почти четыре десятка тварей мы добыли меньше чем за полчаса. Основную нагрузку взял на себя напарник, поэтому я решил взвалить на себя оба мешка с добычей. Не все существа были такие же крупные, как первая, но весу получилось килограмм пятнадцать, если не больше. Действительно, если на вкус ничего, то отряд и впрямь можно накормить.
— А почему мы не нашли по-настоящему крупных? — поинтересовался я на обратном пути.