Я выпрямляюсь. Колени немного щёлкают, но это не страшно.
— Помни, Аоко, я скоро вернусь, тебе нужно только подождать, и всё будет хорошо. Я вытащу тебя с того света, а эти цветы, — я опускаю взгляд на купленный мной букет ромашек, — тебе ни к лицу.
Сегодня четвёртое сентября, очередной месяц без Аоко. Но я обещаю себе, что год без Аоко я точно не приму.
***
— Мам, — говорю я, когда её лицо появляется на мониторе ноутбука, — Ты нашла то, что я просил?
— Да, но, Кайто, ты ещё не просил у меня помощи, — улыбается она, печатая всё, что нужно в чат, — Такое сложное ограбление, что тебе понадобилась история камня?
— Да, хотел узнать, то ли это вообще, что мне нужно, — я состроил милую улыбку, — Так ты там в Лондоне?
— Да, наслаждаюсь видом на Биг Бен, — она с мечтательным взглядом обернулась назад, потом снова к камере, — Кайто, как ты сейчас? Несколько месяцев прошло…
— Я, — я сжал губы. Слова не шли на ум, — не уверен.
— Понимаю, — она кивнула, — Если захочешь поговорить об этом…
— Я перезвоню, — на этом я повёл курсор мышки в сторону и закрыл видеозвонок.
Я снял белую футболку, которую надел для звонка и натянул вместо неё чёрный свитер. На мой телефон пришла СМСка от Джи, которую я мельком посмотрел. «Он тоже подготовил нужную информацию», — кивнул я себе: «И зачем мне столько всего, разве я похож на детектива?».
Осознав, что настроение у меня сегодня ни к чёрту, я собрался и вышел из дома. Сегодня уже четвёртое октября, а я ни на шаг не приблизился к цели. Ищу каких–то людей, собираю самые мелкие крупицы информации, проверяю драгоценности на каждой выставке — будто я не делал этого раньше. Если так дело пойдёт, придётся идти на крайние меры.
Но куда я спешу, если нет лимита? Я хочу поскорее добраться до Пандоры… Нет, я хочу поскорее вернуть Аоко.
Я никогда не представлял, как скучно без неё: одному идти в школу, одному возвращаться домой, одному гулять. Девушки в школе предлагали мне куда–то сходить, но я отказывался.
Мне не нужна новая девушка, мне не нужна замена, мне нужна моя Аоко, какая она всегда и была.
— О, Кайто–кун! — воскликнул старик, заметив меня из далека и выпустив несколько клубков дыма.
— Добрый день, — я подошёл к нему поближе, — А Вы, кстати, не говорили мне своего имени.
— Ох, парень, тебе не стоит знать моего имени, — снисходительно протянул он, — Что за цветы ты хочешь купить в этот раз?
— Хм, — цветов было катастрофически много, будто он закупал их тысячами, — А что стоит взять?
— Хм, судя по тебе, — старик тоже посмотрел на свой товар, — как насчёт лаванды?
«Вы всегда в моём сердце» — такое значение имеет этот цветок. Я улыбнулся, снова приступив к типичной для меня торговле. Появлялось ощущение, что это обязательный ритуал для этого магазинчика: запах цветов, хохот старика, мои уговоры — всё это казалось частью чего–то грандиозного, пусть, возможно, это было и не так.
Поблагодарив старика за готовый букет, я отдал половину цены и снова поспешил к остановке. Меня уже узнают водители автобуса, хотя, казалось, я езжу на кладбище всего раз в месяц.
— Аоко, — я легко заметил её могилу, — Я вернулся. Ты скучала? Знаешь, прогресс такой медленный… А без тебя так скучно, — я посмотрел на букет у себя в руках, — Ах, вот смотри, это лаванда! Она хорошо пахнет, но, знаешь, я бы подарил её живой тебе… Хоть тысячу цветков… А ты там лежишь…
И снова я почувствовал странное ощущение, будто вот–вот заплачу. Я оставил букет у плиты, поглядывая на старые цветы. Думаю, тут все бы задумались, сколько денег я на это потратил, но мне без разницы.
— Аоко, я обещаю тебе, что верну тебя, не переживай.
Я надеялся, что она меня слышит. Если же нет, она всё равно услышит меня. Когда–нибудь она обязательно меня услышит.
***
— Джи–тян, ходят слухи, что Пандора находится в одном из Европейских музеев.
— Юный Кайто, вы хотите поехать за границу?
— Нет, я хочу сначала узнать, какая эта будет драгоценность, — я прокрутил сегодняшнюю новостную ленту до конца страницы, — К тому же я должен успеть на могилу Аоко.
Джи вытирал многочисленные стаканы, а я лениво доедал мороженное. Когда–то я чувствовал насыщенный шоколадный вкус, а сейчас я могу разобрать лишь холод. И кто сказал, что сладкое помогает? Я и в игры играл, и сериалы смотрел, и фокусам учился, но ничего не меняется.
Выпустить эмоции? Они могут взять верх, когда Аоко вернётся домой, а сейчас я должен сосредоточиться на цели.
— Юный Кайто, я думаю, что будет проще поехать в Европу…
— Тогда давайте я сначала проверю того скупщика драгоценностей, который сейчас в Японии, а билеты вы купите на пятое ноября.
— Хорошо, как скажете, — неловко кивнул Джи и вздохнул.
Добраться до Пандоры не так просто, но, если это действительно того стоит, я доберусь.
***
— Аоко, я снова к тебе. А я ночью вылетаю в Париж, — я попытался улыбнуться, — Уже есть прогресс, так что скоро я вернусь с Пандорой и всё исправлю. Подождёшь? Вот, тебе… Это белый анемон.
Белый анемон — «искренние чувства», порекомендовал старик. Надеюсь, Аоко рада им.
***
— Аоко, я вернулся из Парижа! — я немного посмеялся, но кладбище осталось тихим, как и всегда, — Знаешь, там было неплохо… Я хотел купить цветы там, но они пахли совсем по иному, как эти, так что вот, снова у старика купил. Представляешь, ландыши в декабре!
И снова несдержанно расхохотался, пугая и так редких птиц. Наверно, я схожу с ума… Хотя кому какое дело?
***
— Аоко, ты не представляешь! Я уж думал, что старик не работает четвёртого января, — в моих руках был большой букет азалий — их дарят, когда просят подождать ответа, — Конечно, я ещё не говорил, что люблю тебя, но я скажу, когда ты вернёшься. А может вьюнок стоило принести… Тебе понравится вьюнок? Ползучий такой.
Могильный камень молчал, фотография оставалась недвижимой. Аоко на ней наивно улыбалась.
— Ахоко, — усмехнулся я, — Почему эти цветы тебе не идут? Ни один.
Верь, не верь в мистику, но мёртвые молчат.
***
— Морозный выдался февраль, ты согласна? Ох, да, я принёс камелию… Снова белую, да. Я приношу много белых цветов. Но чёрный тебе тоже не пойдёт. Забавный я наверно в чёрном и с белыми цветами.
Я присел на корточки и коснулся рукой холодного могильного камня. Неизменная фотография, куча цветов и тишина кладбища — как я ещё к этому не привык? Нет, я не собираюсь привыкать.